«Годзилла». Или 368 потерянных дней. Андрей Латыголец
зачем мне голову отбивать? Я многозначительно закивал.
На следующий день должны были прийти пограничники, и по иронии судьбы вечером я сильно перебрал с друзьями. Дома около десяти утра меня разбудил телефонный звонок. На обратном конце линии очень интересовались моим появлением, а в военкомате я должен был быть уже в девять утра. Я быстро залез под душ и не завтракая, через час прибыл по назначению. Однако, по словам главного военврача, «купцы» уехали, не дождавшись непунктуального юношу. Главврач сказал не уходить и ожидать в коридоре с остальными. В тот день пришли «купцы» из роты почётного караула, расхваливали возможность халявной поездки в Венесуэлу, а я сидел в печали, что проспал свою погранзаставу. У меня появилась апатия и полное безразличие к действительности, мне давно надоела эта призывная волокита, и я сам для себя решил больше не заниматься элитарными изысками. Будь, что будет. Да и на самом деле, я же не выбираю между блондинкой и брюнеткой или, скажем, между Gibson и Fender. Это всего лишь гребенная белорусская армия, где совсем неважно какого цвета у тебя берет или шевроны на твоих плечах. Так я и попал на базу охраны и обслуживания Центральных органов управления. Несколькими словами, в штаб Министерства обороны и на случай войны, отступал бы с Верховной ставкой в тыл, не принимая серьёзных боёв на протяжении всей военной компании, а лишь охраняя высшие чины и министров всех вместе взятых. Говаривали, что это так же элитное подразделение.
Меня вызвали к «купцам» из министерства почти сразу. Посадили напротив капитана Гуриновича, тогда ещё командира третьей роты охраны, старшего лейтенанта Рыбца, больше смахивающего на шифрующегося гомика, уж больно подозрительными были его выщипанные брови, и щекастой старшины Сладковой из санчасти. Сказали, что я им подхожу, служить буду в Минске, поинтересовались, смогу ли выстоять на посту два часа; видимо, тогда мне было плевать окончательно, хоть сутки, записывайте и оставьте меня, наконец, в покое.
В тот же день мне вручили последнюю повестку. В ней провозглашалось, что 15 ноября 2011 года я должен явиться в свой военкомат по месту жительства к семи утра для дальнейшего следования в закреплённое за мной подразделение. Что ж, у меня оставался месяц с хвостиком. Впервые я почувствовал небольшое волнение, охватившее мой разум и то тревожное ощущение, когда сосёт под ложечкой. Однако оно пропало, как только я вышел на улицу и вздохнул свежим воздухом.
За день до отправки в войска меня лично обрил наголо лучший друг, пообещав проделать этот обряд со мной ещё на проводах. Проводы прошли, наверное, как и у всех: пьянка до утра, веселье, друзья и подруги, а на утро грусть и второе, настоящее волнение, что вот оно, скоро свершится и я окажусь наедине со своими мыслями, страхами, слабостями в совершенно незнакомом мне месте с кучкой таких же взволнованных пацанов, которые даже не имеют ни малейшее представление,