Татарская деревня. Сборник рассказов № 17. А. Гасанов
сволочи!.. Я знаю, что вы меня сейчас слышите!.. Вот сидите и слушайте – вы сволочи!.. И вы, и дети ваши, все – сволочи!.. Невинную собаку отравить!.. Сволочи бессердечные!.. Будьте вы прокляты, твари!.. Вот и весь мой сказ!..
Покричав с полчаса, Наталья Борисовна с сердцем хлопала дверью балкона, и, погревшись пять минут, выходила с новыми силами:
– Сволочи и подлецы!.., – кричала она визгливо в морозное небо.
…Я вернулся из армии, женился и сразу зафигачил дочь. Жил я уже отдельно от родителей, и как-то проходил мимо родного дома.
…Возле мусорного контейнера на снегу небрежно рассыпано штук сто чёрно-белых фотографий. Вот маленькую Илонку целует молодая Наталья Борисовна, а рядом счастливо улыбается курчавый мужик. Вот Илонка первоклассница, Наталья Борисовна с короткой причёской рядышком, руки развела, обняться приглашает. Вот новогодняя ёлка, смазанный снимок, детишки в масках. Вот Илонкина мамаша в полный рост с новой сумкой и в лаковых босоножках с какой-то подругой, лица серьёзные, причёски двухэтажные… Штук сто фотографий, ей-богу!.. Весь семейный альбом. Люди ходят, наступают на мокрые, рваные уже фотографии. Есть портретные, большие. Бабушка в платочке какая-то губки поджала… Строгий дед с бабкой, а посередине молодая парочка лыбится…
…Наталья Борисовна окончательно свихнулась, и ходила по улице, пугая своим видом. На улице дождь и ветер, а старая женщина совершенно этого не замечает, выскочила в рубахе мужской и босиком, худая, как скелет, но с жутким макияжем, пальцы на руке обожжённые (свет отключили за неуплату, спичками ночью светила в квартире, ногти оплавленные):
… – Я им так и скажу!.. Вы что же думаете?.. Я так и скажу сейчас!.., – кому-то она всё доказывает, шлёпая по лужам и трясясь от холода, – Это же ни в какие ворота не влазиет!.. Скоты!..
Пианино давно расстроилось, несколько клавиш западает, и голодная до полуобморока Наталья Борисовна настойчиво подбирает по ночам мелодию, чудовищно фальшивя, а ей стучат в стену, и она краснеет от крика:
– Сволочи!.. Я так и скажу вам – сволочи вы все!..
Спасаясь от холода (окно разбила утюгом, ругаясь с соседями, которые запрыгивали с тротуара на балкон четвёртого этажа), она как-то чуть не сожгла дом, поджигая газеты, кто-то вызвал пожарных, заметив дым, и вот Наталью Борисовну, брыкающуюся и визжащую, под руки выводили из подъезда, а она, совершенно обезумевшая и прозрачная, разбивая в кровь босые закоченевшие ноги, тощая и белая, кричала своим контральто:
– Т-ты смотри, какие сволочи!.. Т-ты смотри!..
…Фотографии ещё месяц валялись по всему двору.
А ближе к весне в их квартире начался ремонт.
Квартиру получила многодетная семья какого-то сантехника-узбека, и всё успокоилось. Целая бригада земляков сантехника с колоссальным трудом вытащила пианино из подъезда, погрузили на грузовик и увезли куда-то. Говорили, что внутри пианино нашли мумифицированного Шарика с забинтованными