Закон подлости. Екатерина Риз
И как шансы?
Ливанцов неопределённо покрутил рукой в воздухе.
– Так себе. Наверху уже всё решено, кому какое дело, что он теряет доход? Нечего было с губернатором скандалить.
– Весь город это обсуждает.
– Пойдём в буфет? Там булки вкусные продают.
– Гоша, ты всё также по булочкам спец?
– А то. Надо же откуда-то силы брать. – Он ткнул себя пальцем в лоб. – Нужно питать мозги.
– Везёт тебе. А мне булки нельзя, но чаю бы я выпила. А то в обморок с голодухи грохнусь.
– А чего ты голодаешь? – Они вошли в судебный буфет, совсем не похожий на буфет какого-нибудь заштатного районного суда. Это было просторное помещение с аккуратными столиками, накрытыми накрахмаленными скатертями, с красивой стойкой и витриной, полной всяких вкусностей. К тому же, здесь изумительно пахло только что сваренным кофе. Настолько изумительно, что Маша тут же передумала насчёт чая и заказала чашку кофе. – Проблемы финансирования?
– Да было бы это финансирование, – пробормотала Маша в лёгком возмущении, принимая от Ливанцова чашку с кофе. Он присел напротив, у него, помимо кофе, была тарелочка, на которой уютно устроились две румяные булочки с маком. Маша не утерпела и отломила от одной маленький кусочек. Сунула его в рот, и от удовольствия глаза закрыла. А приятелю призналась: – Мне нельзя есть, мне скоро замуж выходить. Надо блюсти фигуру.
– Ты замуж собралась?
Маша на Игоря взглянула с требовательным прищуром.
– Не понимаю, чему ты так удивляешься. Думал, меня не возьмёт никто?
Игорь засмеялся.
– Да нет, чего не взять? Ты красивая.
– Это, видимо, моё самое большое достоинство.
– Смирнова, хватит к словам цепляться. Просто я был уверен, да и не только я, что ты будешь биться до последнего.
– За что?
– За место под солнцем. В статусе именитого адвоката. А ты замуж собралась.
– Одно другому не мешает.
– Брось ерунду говорить. Конечно, мешает. Кстати, кто счастливчик?
– Стас Тихонов.
Ливанцов заметно удивился, после чего присвистнул.
– А, ну тогда ясно.
Маша пнула его под столом.
– Что тебе ясно? Это любовь.
Игорь разулыбался.
– Не сомневаюсь.
Маша как раз собиралась с ним поспорить, но её отвлекло появление Харламова. Дмитрий Александрович вошёл в буфет, в идеальном костюме, в идеальной белоснежной рубашке и при дорогом стильном галстуке, впрочем, он всегда так выглядел, по сторонам не смотрел и никому не улыбался. Прошёл к барной стойке и на неё облокотился. Маша уставилась на него, как ягнёнок на волка, не в силах отвести глаз. И услышала его голос, когда он к буфетчице, женщине средних лет в белом переднике обратился:
– Лиза, сделай мне кофе.
Та расплылась в улыбке, в явной попытке