По скелету всему свету. Дарья Калинина
Вам еще жить надо. Особенно тебе, Антошка!
– А чего мне?
– Вырастешь большой, поймешь! А пока слушай, что тебе старшие говорят. Вот женишься, детей родишь, внуков дождешься, потом можешь что попало трескать. Хоть одними чипсами живи. А пока ни-ни!
И невозможно было переубедить бабулю. Даже ее собственная дочь Алена, мама Антона, и то не смогла. И лучшая подруга не смогла. И папа не смог. Все их доводы разбились о стойкое желание старшего матриарха кормить своего единственного внука исключительно чистым продуктом, чтобы дождаться от него такого же здорового потомства.
Так что теперь Антону предстояло ради собственной пользы и спокойствия бабули поработать.
– Курочек, козочек я уже купила, – приговаривала бабуля, пока Антон все еще размышлял, что ему делать, копать или не копать. – Ничего, Антошка, в следующем году, если я тут обживусь, мы и лошадку купим. На ней пахать станем.
Антон только простонал ей в ответ в отчаянии:
– Бабу-уля!
– Копай давай! Заболталась я тут с тобой! А у меня дел полно!
И бабуля отправилась доить козу, купленную буквально накануне. Вообще семья Великановых никогда раньше натуральным хозяйством не занималась. Семья происходила из технической интеллигенции и представления о том, как и что нужно делать с собственной живностью и землепашеством, имела самые отдаленные. Но бабуля была настроена бодро, она была полна уверенности, что у них все получится.
– Не боги горшки обжигают! Научусь!
Но если до этого сезона деятельность бабули была ограничена всего лишь жалкими шестью сотками, которые прилагались к домику в садоводстве, то в этом году ей подвалил буквально царский подарок. Целых двадцать соток, да еще в дачном некоммерческом товариществе, где их всех домов было от силы построена половина. Да и в той жильцов почти не наблюдалось. Таким образом, участок их оказался окруженный тремя другими пустующими участками, на которых бабуля планировала пасти своих коз и выгуливать кур. А с четвертой стороны к участку примыкал лесок с редкими березками, в которых бабуля собиралась пасти трех поросят, также ею приобретенных на радостях по случаю удачной сделки.
– Всю жизнь на приличный домик копила, а тут такие хоромы! И задаром! Ох, братец! Не любила я тебя, всю жизнь ругала да проклинала, а выходит, что зря!
Бабушка говорила о своем родном брате, с которым поссорилась на почве неправедного, как она считала, раздела отцовского наследства еще в семидесятых годах прошлого века. Тогда брат с сестрой не поделили отличный чехословацкий мебельный гарнитур, на который бабушка заявляла особые права, поскольку, как и многие дефицитные импортные вещи в СССР, этот гарнитур покупался «по очереди». А «очередь» предоставила организация, в которой работал дедушка – бабушкин супруг.
Далеко не всякую приглянувшуюся вещь в советской стране можно было приобрести, даже имея в кармане необходимую для ее покупки сумму. Нужно было еще выстоять в очереди, состоящей из числа других претендентов на данный предмет. И очередь эта для рядового члена общества