Конек-горбунок. Петр Ершов

      Ну-с, так вот что! Раз Данило

      (В праздник, помнится, то было),

      Натянувшись зельно[10] пьян,

      Затащился в балаган.

      Что ж он видит? – Прекрасивых

      Двух коней золотогривых

      Да игрушечку-конька

      Ростом только в три вершка,

      На спине с двумя горбами

      Да с аршинными ушами.

      «Хм! Теперь-то я узнал,

      Для чего здесь дурень спал!» –

      Говорит себе Данило…

      Чудо разом хмель посбило.

      Вот Данило в дом бежит

      И Гавриле говорит:

      «Посмотри, каких красивых

      Двух коней золотогривых

      Наш дурак себе достал:

      Ты и слыхом не слыхал».

      И Данило да Гаврило,

      Что в ногах их мочи было,

      По крапиве прямиком

      Так и дуют босиком.

      Спотыкнувшися три раза,

      Починивши оба глаза,

      Потирая здесь и там,

      Входят братья к двум коням.

      Кони ржали и храпели,

      Очи яхонтом горели;

      В мелки кольца завитой,

      Хвост струился золотой,

      И алмазные копыты

      Крупным жемчугом обиты.

      Любо-дорого смотреть!

      Лишь царю б на них сидеть!

      Братья так на них смотрели,

      Что чуть-чуть не окривели.

      «Где он это их достал? –

      Старший среднему сказал. –

      Но давно уж речь ведётся,

      Что лишь дурням клад даётся,

      Ты ж хоть лоб себе разбей,

      Так не выбьешь двух рублей.

      Ну, Гаврило, в ту седьмицу[11]

      Отведём-ка их в столицу;

      Там боярам продадим,

      Деньги ровно поделим,

      А с деньжонками, сам знаешь,

      И попьёшь и погуляешь,

      Только хлопни по мешку.

      А благому дураку

      Недостанет ведь догадки,

      Где гостят его лошадки;

      Пусть их ищет там и сям.

      Ну, приятель, по рукам!»

      Братья разом согласились,

      Обнялись, перекрестились

      И вернулися домой,

      Говоря промеж собой

      Про коней и про пирушку

      И про чудную зверушку.

      Время катит чередом,

      Час за часом, день за днём.

      И на первую седьмицу

      Братья едут в град-столицу,

      Чтоб товар свой там продать

      И на пристани узнать,

      Не пришли ли с кораблями

      Немцы в город за холстами,

      И нейдёт ли царь Салтан

      Басурманить христиан.

      Вот иконам помолились,

      У отца благословились,

      Взяли двух коней тайком

      И отправились тишком.

      Вечер к ночи пробирался;

      На ночлег Иван собрался;

      Вдоль по улице идёт,

      Ест краюшку да поёт.

      Вот он поля достигает,

      Руки в боки подпирает

      И с прискочкой, словно пан,

      Боком входит в балаган.

      Всё по-прежнему стояло,

      Но коней как не бывало;

      Лишь