Царевич Димитрий. Александр Галкин
1957 г. Москва
– Я такие перчатки видела в Измайлове, в музее Романовых, – рассказывает младшая дочь Галкина Ирина Александровна Каширина, – конечно, нельзя определенно утверждать, что это именно те перчатки, которые изготовил далекий предок моего отца, там не стоит клейма «Халхин», но мне был интересен этот факт… И кто знает…
В 2005 году Ирина Александровна записала воспоминания матери об отце.
Там есть такие признания Александра Владимировича: «Я люблю оглядываться назад, в прошедшие века. Это стало алкоголизмом, ядом, мешает жить настоящим. Я люблю Кремль. Здесь каждый камень напоминает историю». Он водил экскурсии по Кремлевской стене, соревнуясь в исторических знаниях с известным историком М.Н. Покровским (1868–1932)».
Он любил театр. До октябрьской революции (в 1903 г.) участвовал в спектакле «Юлий Цезарь» во МХАТе. Был завсегдатаем Большого театра, любил оперы «Борис Годунов», «Хованщина», «Царская невеста».
Но как бы Александр Владимирович ни погружался в историю, бурное время заставляло его жить трагическим настоящим.
Он предпринял все возможные попытки (ходил по всем инстанциям), пытаясь спасти Чудов монастырь и Храм Христа Спасителя.
Можно только догадываться, что творилось в душе А.В. Галкина, когда на его глазах уничтожались русские святыни.
Не случайно из него вырывалось: «Тоска у меня. Если бы мог пить, то каждый вечер напивался бы пьяным».
Непримиримый Галкин
И Галина Серебрякова не могла не заметить эту, поразившую ее перемену. Вот что она пишет о встречах с Галкиным в 1934 г.:
«…Обычное спокойствие и невозмутимость покинули его… «Социалистическая законность, – сказал он мне как-то, – основа государственного, а значит, и партийного в нашей стране благополучия. Так было при Ленине и затем после его смерти. Но вот теперь прокуратура в руках карьериста, бывшего завзятого меньшевика Вышинского. Этот человек без сердца и совести может оказаться роковым для советской юстиции. Он способен на любое подлое дело ради своей выгоды. В партии он чужак, она ему не дорога. Я высказал ему это все прямо в глаза. Вышинский, естественно, меня ненавидит. Есть у меня большая докладная, где я изложил свои мысли и опасения». Этот «непримиримый Галкин», как звали его сослуживцы (а начальство терпеть не могло за язык), бессребреник, высказался прямо – не опасаясь за свою судьбу.
Как пишет Т. В. Морозова, методы Вышинского «отчаянно будет критиковать в своих докладных… Александр Владимирович Галкин, требовавший соблюдения социалистической законности, да еще Николай Васильевич Крыленко отважится настойчиво отстаивать презумпцию невиновности в полемике с Вишинским… (Т. В. Морозова. Призрачные тени шахматной истории. Судьбы, перечеркнутые тиранией. – Одесса: «Астропринт», 2004).
Советский разведчик Александр Орлов в своей книге «Тайная история сталинских преступлений» (М.: «Автор», 1991)[2] пишет:
«Я занимал тогда должность помощника прокурора апелляционной коллегии
Книга А. М. Орлова сначала вышла на Западе в 1953 г.