Любовь и небо. Геннадий Федорович Ильин
объявили начало сборов. За неделю до этого каждый из сорока курсантов знал, что необходимо взять с собой, чтобы не отвлекаться от предстоящей работы на решение мещанских задач. Настроенные по-боевому, мы с шумом и гамом покинули город, и мордатые автомобили – студебеккеры повезли нас в летние лагеря.
Полевой аэродром находился в Шершнях, километрах в пятнадцати от города, но добирались до него почти час. В сущности, если бы не десяток самолётов, выстроенных в одну шеренгу на краю поля, эта огромная лужайка мало походила на аэродром. Окаймлённая со всех сторон берёзами и соснами, она заросла разнотравьем, и только центральная её часть была похожа на просёлочную дорогу, действующую и потому хорошо укатанную. Позади самолётных хвостов, практически в самом лесу приютилось несколько деревянных построек и пяток машин неизвестного назначения. Нас построили в две шеренги на фоне учебных самолётов « Як– 18», и начальник аэроклуба, молодой, но уже поседевший подполковник, произнёс короткую и ёмкую речь.
– Вы вступаете в новую жизнь, – сказал офицер. – Всё, что было до этого – забыть и наплевать. С этого момента каждое ваше действие должно быть направлено к одной цели – научиться летать.
Позади подполковника стояли лётчики – инструкторы и технический состав. Среди них бросалась в глаза женщина, по виду не девушка, но и не молодая. Как впоследствии выяснилось, она тоже имела прямое отношение к обучению и носила титул кандидата в мастера спорта по технике пилотирования на спортивных самолётах
Уже к обеду лагерь приобрёл жилой статус. Под руководством расторопного молодого человека в стороне от техники мы поставили полтора десятка палаток, окопали их по краям на предмет защиты от непогоды и установили внутри по три железных кровати, тумбочки и табуреты. Чуть в стороне, метрах в ста, оборудовали инструкторский городок и класс предварительной подготовки к полётам.
На краю строительной площадки был сооружён грибок для наряда с подвешенным на перекладине рельсом. Я попробовал, как он звучит, и все остались довольны.
Со стороны лагерь производил внушительное впечатление.
По окончании работ, как будто этого и ждали, прикатил на полуторке обед. С первым, вторым и третьим блюдами. То ли наработались мы по самые уши, то ли свежий воздух подействовал, но ничего вкуснее в жизни я не едал. Замечательный у всех был аппетит!
После сытного обеда нас разбили на группы, назначили старших и разместили по палаткам, а вечером состоялась встреча с инструкторами.
Мой инструктор Владимир Иванович Зотов всем понравился. Высокий, энергичный, спортивного вида мужчина по своему обличью походил на молдаванина, имел весёлый нрав и располагал к себе простотой и непосредственностью. Званием мастера по технике пилотирования спортивных самолётов не кичился, разговаривал на равных и, как впоследствии выяснилось, в отличие от других, в полётах никогда не выражался матом.
А вот инструктор Полозкина этим серьёзно грешила, но беззлобно, для профилактики. Я долго думал, для чего она держит