Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть (сборник). Николас Блейк
А я заявляю со всей серьезностью: Баннет не вполне нормален. Он, как часто бывает с людьми, которых никто не любит и в чьих руках сосредоточена почти вся власть, подвержен мании преследования. Убежденность в том, будто кто-то «убил» его собаку, – явный симптом. В то же время Баннет осознает, что выставляет себя на посмешище, поэтому для него так важно найти жертву.
– Да, я все понимаю. Но что это меняет?
– Ты знаешь, что Баннет сделает с человеком, чью вину ты сумеешь доказать?
– Уволит его?
– Для начала, – мрачно ответил доктор. – Он приложит все силы, чтобы сжить беднягу со свету. Другой работы тот не найдет – уж Баннет об этом позаботится. И если ты думаешь, будто он позволит врагу жить припеваючи на пособие по безработице, то глубоко заблуждаешься.
– Уж насколько я падок на мелодраму, – запротестовал Найджел, – но это даже для меня чересчур.
Герберт (что было совсем на него не похоже) недовольно поморщился.
– Ты не хуже меня знаешь: люди с жаждой власти и манией преследования живут в мире мелодрамы. Я мог бы рассказать о Баннете такое…
– Никаких ужасов за едой, – вмешалась Софи. Ее голос был обманчиво равнодушным, но напряжение тут же спало. Лицо Герберта снова разгладилось, и он заговорил спокойнее:
– Обещай мне хотя бы, что если найдешь виновного, то первым делом посоветуешься со мной.
– Да, это справедливо. Я всегда могу вернуть Юстасу чек, если ты убедишь меня, что лучше придержать язык за зубами.
– Уж я постараюсь.
Герберт, судя по всему, хотел развить тему, однако под взглядом жены умолк. Их гость, скосив глаза к носу (как делал всегда, размышляя о чужом поведении), пытался постичь смысл этого взгляда, в котором ощущалась просьба и, кроме того, что-то очень близкое к панике. «Пусть все остается как есть», – решил Найджел.
Он начал расспрашивать Герберта о его работе в Мэйден-Эстбери. Несмотря на свою специализацию в хирургии, тот посвятил себя общей практике. Преуспевающие врачи с Харли-стрит вызывали у него бурю негодования: «Мастера пускать пыль в глаза. Таким для успеха нужны только хороший портной, надутый дворецкий и достаточно наглости, чтобы брать с людей сто гиней за совет, который любой терапевт даст за две. Вымогатели во фраках! Единственное их оправдание в том, что они грабят богатых».
Когда Кэммисон говорил о работе – а говорил он о ней легко, без самодовольства и ложной скромности, – его смуглое бесстрастное лицо озарялось почти религиозным светом. Он смотрел сквозь Найджела на некий образ далекого будущего, видимого ему одному, и клеймил позором общественное устройство, при котором дети в рабочих кварталах живут впроголодь, а циничные воротилы не соблюдают правила охраны труда.
– …и такое случается не только в промышленных районах. Да что говорить, даже в этом городе… – Кэммисон осекся, потом закончил: – За цену двух-трех линкоров мы могли бы оздоровить нацию. У нас есть знания, умения, ресурсы… Увы, власти предержащие пускают