Уравнение со всеми известными. Наталья Нестерова
за канцелярскими столами, а кулаком двинуть тебе слабо.
Вера видела, что Сергей разозлился. Красные пятна на шее – такие же были у него, когда к ней в метро пристал пьяный офицер. Сергей тогда схватил ее за руку и вытащил из вагона, хотя им надо было ехать до следующей остановки. Он поступил правильно: случись драка, вмешайся милиция – и в институт обязательно придет бумага, а с этим у них строго, могут и отчислить. И кроме всего прочего, чтобы сдержать себя, полагала Вера, требуется мужества больше, чем для вульгарного выяснения отношений с помощью кулаков.
– Завидуешь? – ухмыльнулся Сергей.
– Конечно, – с готовностью согласился Олег. – Как вся мужская часть института. А еще больше досада берет. Загубишь ты девочку, Крафт. Она с тобой, рожденным ползать, неба не увидит. Превратишь ты ее в дуру лакированную.
– Олег, перестань, – не выдержала Вера. – Зачем ты портишь нам праздник?
Потом она долго думала над словами Олега. И пришла к выводу, что он совершенно не прав. Она любила Сергея, потому что мечтала о нем еще до того, как они стали целоваться в подъезде. И близости с ним ждала без страха, почти без страха. В Сереже и в самом деле есть что-то ненатуральное: он все время стремится доказать свою значимость. Но Вера видела в его высокомерии свидетельство милой детской слабости быть самым-самым. Казалось, еще немного – и маскарад кончится, маска упадет и откроется настоящий Сергей, добрый, славный и родной. Собственно, и окончательное решение – я выйду за него – пришло, когда Вера увидела его больным и беспомощным во время тяжелой пневмонии. Она пришла навестить его, и сердце сжалось от желания прилечь рядом, обнять и приголубить этого человека.
А сейчас? Не стала ли она в самом деле лакированной дурой? Если и да, то Сергей, конечно, ни при чем. Да, он уже не тот, что был семь лет назад, когда они поженились. Он стал частенько гневаться, раздражаться по пустякам, говорить обидные вещи. Это выход отрицательной энергии. И мое предназначение жены гасить его агрессию. Пусть лучше я, чем посторонние люди. Пусть и дальше никто не догадывается о тех сценах, что у нас случаются.
Но у меня ощущение человека, который долго едет на эскалаторе вниз. Когда-нибудь я встану на соседний эскалатор, наверх? Как вы полагаете, Константин Владимирович? Что пропишете, доктор? Правильно, я и сама знаю. Требуется маленькое чудо – вроде Кирюши Самойлова.
Глава 7
Анна Рудольфовна лежала в клинике уже неделю, а Костя не навестил ее. Именно об этом он подумал, когда случайно столкнулся на больничной аллее с Верой. Он шел из административного в свой корпус, а Вера возвращалась от свекрови.
Правила хорошего тона требовали повиниться, сослаться на занятость. Но Косте менее всего хотелось превращаться в карманного врача Анны Рудольфовны. Не стал он говорить и о том, что геронтологическим отделением заведует его приятельница Галка Пчелкина, в кабинете у которой он часто распивает чаи.
Поздоровавшись, он задал дежурный вопрос:
–