Институт моих кошмаров. Адские каникулы. Алиса Дорн
я. Надписав на пробирке дату, медик отложил ее в сторону и достал из-под стола чемоданчик.
– Приступим?
Внутри на поролоне лежали два серебряных браслета. Я успела разглядеть тонкую гравировку по внутренней стороне: если я не ошибалась, часть знаков относилась к классу охранных, еще часть – к сдерживающим. Сереш уже не в первый раз пробовал на мне ограничители. Как он заявлял, чтобы понять, насколько сильно я улавливаю магию. Но разрешение подписывать заставил впервые. Интересно, откуда ему привезли новую игрушку?
– Давай надену, – предложила я, но он отказался.
Такого раньше тоже не случалось. Любопытно.
– Я сам.
Первый браслет сомкнулся на моем запястье. Щелчок, и застежка исчезла, теперь серебряный обруч без пилы не смог бы снять никто. Я заметила клеймо там, где раньше был замок: две стрелы, расположенные крест-накрест. Ну конечно. Охотники. Без них, кажется, не обходилось ни одно темное дело – а мое появление в ГООУ было именно таким.
Любопытно, меня сейчас случайно не в магические наручники заковали? Стоит ли озаботиться поиском адвоката?
– Что ты чувствуешь?
Я прислушалась к себе – и к миру вокруг. Странное ощущение, будто какую-то часть меня отсекли, но боли не было. Только легкий дискомфорт и притупившиеся чувства. А мир… он остался где-то далеко, но все еще был слышен.
– Будет гроза.
Раньше, до ГООУ, я бы решила, что это всего лишь предчувствие, шутка интуиции, наличие у себя которой я отвергала. Сейчас я слышала холодный нервный ветер высоко в небе, знала, что через пару минут воздух запахнет озоном и пылью. Без браслета я бы уже чувствовала прилив сил, радость – не мою – и эйфорию, собирающееся в облаках электричество. Не огонь, конечно, чтобы, как выражались некоторые, «словить кайф» (во многих отношениях магия действительно была сродни наркотику), но там, где сверкают молнии, нередко случаются пожары.
– Попробуй что-нибудь сделать.
Я поняла, что он имел в виду, и послушно потянулась к силе. Из-за браслета это давалось сложнее, но она все еще была сконцентрирована вокруг – в сквозняке из приоткрытого окна, в зеленых листьях бегонии, стоявшей на подоконнике, как ни смешно, в розетке под письменным столом; нужно было только знать, где искать. Собрав ее по крупицам, я зажгла на ладони огонек, слабый и почти прозрачный, но все же. У меня были не слишком сильные способности к магии – обычный середнячок, в сравнении со многими моими знакомыми выглядевший и вовсе жалким, – и тот факт, что под действием ограничителя я смогла показать хоть что-то, уже удивлял. Судя по недовольной реакции Сереша, он считал так же. Медик покачал головой и прошептал себе что-то под нос.
– А теперь?
Браслет еще больше впился в запястье.
Онемение. Как после местной анестезии, только распространившейся на все пять (Шесть? Семь? Больше? Я уже не знала, сколько их должно быть.) чувств. И все же… мир вокруг стал яснее. Проще. Я удивленно выдохнула: может, я и ощущала себя ослепшей, оглохшей