Сказки зелёного леса. Елена Капленко
ыть? – спросил Ветерок.
– Солнцем ясным! – звонко ответило Зёрнышко.
– Почему, малыш?
– Потому что всё хочу видеть.
– Не сгори, малыш! – предупредил Ветерок, надул щёки, превратился в огромный Ветер, подхватил Зёрнышко и полетел к Солнцу. Не успел даже полдороги пролететь, как зёрнышко сгорело.
– Несчастный малыш, – грустно прошептал Ветерок, – ты сам выбрал себе судьбу.
– А я не буду так глуп, – решило другое Зёрнышко, – превращусь-ка я в самую обыкновенную Крапиву. Буду стоять спокойно у забора и радоваться солнышку. А листьями буду отпугивать назойливых ребятишек.
– А ты кем хочешь быть? – спросил Ветерок третье Зёрнышко.
– Я хочу быть Малиной.
– Будь по-вашему, – вымолвил Ветерок, и тут же второе зёрнышко превратилось в сердитый крапивный куст, а третье зёрнышко – в лесной малиновый.
Всё лето Крапива скучала около забора: никто к ней не подходил. А когда уж совсем разрослась, рассердилась на неё хозяйка и скосила. А малиновый куст каждое лето угощает всех своими сочными, ароматными ягодами. И Медведю хватает, и ребятишкам, и птичкам, и гусеницам.
Сказка про Оленёнка
Как-то раз заскучал Оленёнок. И чтобы тоску из сердца изгнать, решил с какой-нибудь машиной наперегонки пробежаться. А машин много, снуют туда-сюда. Торопятся куда-то. Выбрал он одну, что поменьше, и побежал рядом. А машина ещё быстрее поехала! Запыхался Оленёнок и подумал: «И куда я бегу? И зачем? Может, попробовать с ней поговорить?»
– Эй, машина, куда ты едешь?
– Я-то? – удивилась машина. – Людям хлеб везу.
– А что это такое? – спросил Оленёнок.
– Точно не знаю, но очень похоже на кирпичи, из которых люди строят свои дома.
– А что такое дома?
– Коробки такие, чтобы в них жить, прятаться от непогоды.
– А хлеб-то им зачем?
– Они его едят.
– Давай в прятки поиграем!
– Не могу! Некогда! Меня люди ждут.
– Ну и пусть ждут!
– Я не могу их обидеть: они меня кормят, лечат. Без них я пропаду!
– А я – нет! Прощай! – и Оленёнок быстро свернул с шоссе на лесную тропинку и побежал домой.
Сказка про Лягушонка
– Ф-фу! Какой ты грязный! Нет, это просто невыносимо! Где же ты был, непослушный ребёнок? Опять прыгал по кочкам?
– Мамочка! Не сердись! – сказал Лягушонок и гордо добавил:
– Сегодня я сам! Совсем один! Помог соседу! Выбраться из тины!
Но мама всё равно продолжала его ругать:
– Как? Вот это да! Тебе каждый день твердят одно и то же: сиди в траве и никуда не высовывайся, а ты?
– Но он же звал на помощь! – возразил Лягушонок.
– Ну и что! – сказала мама и прибавила чуть тише: – Вот придёт отец и разберётся с тобой!
– Я уже здесь! Я всё слышал! Я думаю, надо его оставить без ужина, – важно раздувая щёки, грозно проквакал отец.
Но малыш уже не слышал этих слов, он сидел в траве и думал о том, как хорошо быть птицей и летать каждый день.
Где-то рядом запела Камышовка. Лягушонок посмотрел по сторонам и увидел её.
– Не грусти, малыш. Полетели! – весело позвала она.
– Но я не умею! Я лягушонок, а не птица, – расстроенно произнёс он.
– Сегодня ты совершил добрый поступок, и поэтому сейчас исполнится любое твоё желание.
Лягушонок очень удивился её словам, но всё-таки подпрыгнул изо всех сил и лапками, как крыльями, быстро замахал.
И вот… Болото осталось внизу. А Лягушонок летел над землёй всё смелей и уверенней.
Сказка про Волка
– Всё! Хватит за зайцами гоняться! Пора за ум браться! Буду сказки писать! – решил Серый Волк и небрежно швырнул на пенёк блокнот. В правую лапу, как положено, взял карандаш и стал думать:
– С чего бы начать? О чём бы написать?
Час прошёл, другой прошёл, третий пошёл. Устал Волк. А солнце печёт. Может, в тени, под ёлочкой пушистой, сказка на ум придёт? Улёгся Волк под ёлкой, но ничего не пишется! Может, на ходу попробовать? Пошёл по лесу и бурчит:
– Сказка, сказка, приди ко мне! Я тебя запишу. Я тебя порешу… У-у-у… Ой, что-то я не так сказал! Не порешу, а запишу.
Вдруг откуда-то сверху донеслось сердито:
– Угу! Гу – гу!
Остановился Серый и наверх посмотрел. А там, на ветке сосны, Филин сидел.
– Это ты, что ли, угукаешь тут? – проворчал сердито Волк.
– Угу, – повторил Филин и спросил: – А ты чего целый день про какие-то сказки твердишь? Зачем они тебе?
– Надоела мне волчья жизнь! Лапы