Висимские рассказы. Юрий Согрин
сняла повязку с Пашкиной руки.
– Да-а, работать долго ты теперь не сможешь… – И, с досадой стукнув себя по ноге, продолжила: – И как ты так неосторожно?..
– Да жаба там прыгнула… – начал оправдываться Пашка.
– Жаба, жаба… Ты, что, никогда жаб не видел, что ли?..
В этот момент прибежал Сашка. Мать густо посыпала обмытую Пашкину рану сахарным песком, туго перевязала её и раздражённо буркнула:
– Иди вон… грибы собирай, работничек…
В тот год тяжёлой работы Пашке долго не давали. Так, унести-принести, кушать приготовить… Но, благодаря народному средству – сахарному песку, рана уже через неделю зажила и, что интересно, не оставила после себя никакого шрама-рубца.
И вот теперь Пашка был, что называется, «за коренного».
– Мам, а ты слышишь, как моя коса поёт?
– Да слышу, слышу. Ты уж не в первый раз спрашиваешь.
– А я вот не слышу. Зато твою прекрасно слышу.
– Господи! Да отвяжешься ты когда-нибудь или нет? Слышу – не слышу!.. Коси, давай, пока трава мокрая.
Пашка глубоко вздохнул и, что-то бормоча себе под нос, взялся за косу. Мать прислушалась: что он там бормочет? А Пашка в такт взмахам косы тихо приговаривал: «Коси – коса – пока – роса». Мать улыбнулась: «Совсем мужичком стал. Эвон какой валок-то сзади себя оставляет, меня обошёл. Жаль отец этого не видит…».
А за Пашкой, действительно, росли один за другим валки скошенной травы. Он их не раскидывал, не тратил время. Сашка потом раскидает. Сейчас же шёл противный мелкий дождь, и трава всё равно не просохнет.
«Ко-си – ко-са – по-ка – ро-са», – приговаривал Пашка, всё дальше уходя по прокосеву от матери. Косьба была в разгаре.
Когда гребёшь – отдыхать некогда
Ну, вот, всё, что можно было скосить – скошено. На лесных полянах лежит в ожидании солнышка и ветра скошенная трава. Ждёт, когда её обсушит и обдует, ждёт и боится – как бы дождь не пошёл. Впрочем, говорить, что всего этого ждёт скошенная трава – это, скорее, образное сравнение. На самом деле все в ожидании, все «на нервах», конечно же, косари-покосники.
В такие дни на покосе начинается настоящий аврал. Всё бегом, всё без перерыва-перекура. Ни о каких грибах и ягодах даже думать некогда. Счёт времени идёт на минуты. И перекусить приходится наскоро сухим пайком. Готовить некогда, некогда костёр разжигать. Всё бегом, бегом, бегом…
Мать постоянно подгоняла младшего сына:
– Что ты всё копошишься?! Поторапливайся, давай.
А Сашка гундел в ответ:
– Да я и так тороплюсь. Что, я виноват, что ли, что слепни меня кусают?
– А нас с Пашкой почему не кусают? – удивилась мать.
– Ну, не знаю… Шевелитесь, наверно, больше…
– Так и ты пошевеливайся! А то ведь съедят тебя совсем, что мы без тебя делать-то будем?
Пашка, быстро орудуя граблями, прислушивался к разговору и не мог понять, шутят мать с братом