Босая принцесса. Софья Прокофьева
это известно?»
– И всё-таки ты не подала ей руку, стоя тогда на мосту, – улыбаясь, медленно и твердо проговорил граф Мортигер. – Теперь мы породнились с тобой, моя маленькая убийца!
Всё поплыло перед глазами Мелисенды. Она резко повернула назад и, теряя дырявые разношенные башмаки, бросилась со всех ног по дороге.
Среди золотистого песка попадались острые камешки. Они в кровь изранили её босые ноги.
Граф Мортигер с усмешкой смотрел на узкие кровавые следы.
– Как ты думаешь, две чёрные птицы могут лететь рядом? – с насмешкой крикнул он ей вдогонку. – Или ты до сих пор считаешь себя белым лебедем, хотя и не протянула ей руку? Ты стояла на мосту, а она тонула в мутных волнах.
Мелисенда вскрикнула от ужаса и припустилась ещё быстрей.
Оглянувшись, она увидела, что Мортигер настигает её, иногда взмывая вверх и повисая над дорожкой.
Мелисенда в растерянности остановилась на распутье, прижав руки к груди. Перед ней были три тропинки. По какой бежать? Вдруг одна из них приведёт её прямёхонько к замку графа Мортигера, и она, как загнанный зверёк, угодит в расставленный капкан?
Вдруг перед ней, взмахивая изрядно пощипанными крылышками, появился Придворный Воробей.
Он повернул к ней головку, что-то чирикнул, словно советуя ей следовать за ним.
– Сейчас я остановлю тебя, моя прелесть! – грозно прозвучал позади неё голос Мортигера.
Будь же мне, огонь, покорен!
Всё сожги под самый корень.
И при солнце, при луне
Будь, огонь, покорен мне!
В тот же миг, преграждая Мелисенде путь, перед ней внезапно взвилась полыхающая стена огня.
Деревья, корчась, падали, превращаясь в груду раскалённого угля. Нестерпимый жар пахнул в лицо. Она, невольно вскрикнув, отступила назад, и ещё мгновение – попала бы в раскрытые объятия графа Мортигера.
– Ну и заклинаньице! Сейчас мы сгорим! – в отчаянии пискнул Придворный Воробей. Одно крыло у него было уже опалено.
В эту минуту, заглушая вой и свист огня, раздался могучий гулкий звон церковного колокола.
Ещё один певучий удар – и огонь, шипя, приник к земле, языки пламени свернулись и погасли.
Мелисенда оглянулась. Граф Мортигер бессильно повис в воздухе, лицо его было искажено яростью и гневом. Придворный Воробей скрылся в кустах. Мелисенда перескочила через обгорелые сучья и за поворотом тропинки увидала стены старинного монастыря, сад, грядки с овощами.
Три монахини в простых, смиренных одеждах шли ей навстречу.
Увидав её заплаканное, испуганное лицо, самая старшая из монахинь ласково обняла её, прижала к груди, поправила прожжённый искрами платок на голове.
– Что с тобой, дитя моё? – голос её был полон сострадания и участия. Мелисенда задрожала с ног до головы. О, если бы она могла открыть этой доброй женщине своё сердце, рассказать, что её терзает.
Но как только монахиня узнает, что девушка, которую она пожалела – убийца, она с гневом и отвращением прогонит её.