Москва. Дмитрий Пригов
сок их и пьют и замерзают
Застывают как бы
В воздухе
Глорифицирующего вещества
Первичного мироздания
Глорификация – это прославление такое
11 | 00932 Выступает губернатор
Губернатор – это чиновник такой
Говорит о жизни трудной
Сам – гляди-ка! – аккуратный
Сам из области-то рудной
Руда – это порода такая
Говорит, что безработны
Всей Сибирью – да уж то-то
Видно
По нему
Что от работы не зачах
11 | 00933 Как посыпет страшный дождь
Ты послушай меня, Саша
Саша – это имя такое
Вроде бы его и ждешь
А посыпет – так и страшно
Ужас прямо!
Непонятная стихия
Стихия – это понятие такое
Правда, может, вот стихи я
Напишу
Может и полегчает? —
Может, и полегчает
11 | 00934 Стало так тоскливо жить
Я б хотел фашистом быть
Фашисты – это люди такие
Чтоб идеею высокой
Быть иссеченным вдоль тела
Как зловещею осокой
Чтобы больше не хотела
Душа
Благодушествовать
Обстоятельное повествование
Эта сумма текстов могла бы служить развернутым предуведомлением к некоему роду обстоятельных и фундаментальных писаний, которые нынче уж и не производятся на свет. От которых нам в виде осевшей пыли и остались такие вот тексты.
Я расскажу вам несколько историй, касающихся различных людей в различных положениях и обстоятельствах с разной степенью вразумленности воспринимающих как ход происходящего, так и его результаты
Мы проследим ход нескольких мыслей, столь повлиявших на историю всего человечества, сколь и не оправдавших возлагавшихся на них всеспасительных надежд
Попытаемся также отвергнуть несколько несостоятельных претензий, предъявляемых как нам, так и любому другому, по причине их неадекватности моменту, к тому же давно уже и минувшему, несмотря на их вроде бы несомненную к нему привязанность
Неожиданно припомним ряд обстоятельств, абсолютно выпавших из памяти не только нашей, но и современников, что, несомненно, подтверждает неслучайность всеобщих афазий и травматическую болезненность некоторых фактов
Осмыслим