Москва. Дмитрий Пригов
иль удача,
И в обществе первопричин
Он ровно ничего не значит.
Он пленник. Он меня сильней
Лишь в эту пору, в эту слякоть.
К кому ж ему, как не ко мне
Идти и убивать, и плакать.
11 | 00969 Господь забыл свои места,
С утра заросшие дождями,
С изнанки тесного листа
Потьма струится в мирозданье,
Сплетая весь окрестный вид
В живую ткань перемещений,
Без обещаний и обид,
Без слабости и всепрощений.
И поднимается в душе
Навстречу бережность такая…
Бессмертьем, кажется, уже
Простегана их ткань живая.
11 | 00970 Мороз был, как недвижный вихрь,
Со всею яростью бездонной
Вмещался он от сих до сих,
В саду, алмазом на ладони.
И в воздухе, так высоко,
Вдали, с медлительностью древней,
Плоды неистовства его,
Летали белые деревья.
И пруд был спрятан сам в себя,
И бился тихо, словно сердце.
И памятливей страстотерпца,
С утра округу серебря,
Ходило солнце мимо дома,
Где все забыто и знакомо.
11 | 00971 Холмики, поросшие травой,
Выцветшие от дождя ограды,
А внизу, как в пропасти живой,
Сыпятся дома на дне оврага.
Ставни, двери стукают всерьез,
В сути поднимаясь до искусства,
Кто же это кладбище вознес
На такую высоту и пустошь!
Что опять не провести черты
Между почвой спрятанной и небом.
И опять внизу до темноты —
Двери, ставни, горести, победы…
11 | 00972 Воздух колышет соседнего сада
Крылатую тварь и листву на ветвях,
Вплавь вознесенная, прячет ограда
Неясных цветов полусонную явь.
Одноэтажного дома постройка
Никнет к земле под наплывом небес,
Беззвучные камни и вечер нестойкий,
Да непостижимый паденья отвес.
С открытыми ночь подступает глазами,
Невидящим