Потапыч и Миша. Александр Тутов
раз – попугать, напомнить о молчании.
– И что теперь с нами будет? – дрожа, спросили поросята Мишу. – Съедят же нас! Знаете, какие огромные зубы у этой рожи!
Хвостик, Петя и Наф-Наф, серьёзные, как никогда, сидели молча под впечатлением от рассказа.
Даже про подленькое поведение самих поросят как-то позабыли. Тоже жутковато стало. Только Медвежонок сидел тихо: не потому, что испугался, а потому, что задумался.
– А как выглядят лапы у этого чудовища? Когти большие? А хвост у него есть? Туловище не полосатое? – засыпал поросят вопросами Миша.
– Не знаем, – растерянно ответили Нуф-Нуф и Ниф-Ниф. Потом переглянулись и честно признались: – Мы, кроме страшной рожи, ничего не заметили, уж очень сильно испугались.
– Может, испугались, – согласно кивнул Миша, – а может, просто не могли увидеть. Кажется мне… – и замолчал, снова задумавшись.
– Что кажется? – Все принялись тормошить Мишу.
– Кажется, – продолжил Миша, – что рожа – это не рожа, а просто страшная маска. А раз маска, то кто-то за ней скрывался, пытаясь ввести вас в заблуждение. Вопрос теперь такой: «Кто скрывался за страшной маской?»
Глава 6
Потапыч идёт по следу
– И в мыслях не было что-нибудь у Деда с Бабкой сломать! – со слезами на глазах твердила Мышка.
– Вы лучше расскажите, как дело было, – сказал Михайло Потапыч.
– Я теперь частенько бываю у них в гостях, ну, после того, как репку помогла вытащить. Они её огромную вырастили, а вытащить не смогли. Позвали всех на помощь – и Внучку, и собаку Жучку, и Кошку, но ничего не выходило. Пришлось свои дела бросить – прийти на помощь. Вытащили. С тех пор я у них желанный гость.
– Самую суть, пожалуйста, – попросил Потапыч. Его немного раздражало многословие Мышки.
– Я только самое важное, – тараторила и тараторила Мышка. – Пришла я в гости, а у Деда с Бабкой яйцо золотое на столе лежит. Стол весь во вмятинах. Это они яйцо разбить пытались. А я раньше карате занималась, кирпичи хвостом ломала. Предложила, на беду, свою помощь, мне ведь нетяжело на бегу раз хвостиком махнуть. Махнула, а это так называемое золотое яйцо – вдребезги, осколки в разные стороны полетели. Дед с Бабкой в слёзы, расстроились, что яйцо не полностью золотое оказалось, только краской сверху покрашено. Тут меня в порче имущества и обвинили. А за что? Ведь сами били-били, только разбить не смогли. Я им помогла и во всём виноватой оказалась. Теперь сижу здесь ни за что ни про что. Где справедливость? Где логика?
– Совсем-то невиновной не прикидывайся. Кто сыр в буфете воровал? – притушил стенания Мышки Михайло Потапыч. – А по поводу золотого яйца разберёмся. И если невиновна – освободим, а виновна – накажем! Вспомни, Мышка, а кто ещё был в это время у Деда с Бабкой.
– Ну, эта, Курочка Ряба, сами хозяева. Больше никого не видела. Хотя, похоже, был кто-то, но ушёл передо мной. Когда я подходила, то слышала, как Курочка Ряба прощалась с кем-то. Но кто это был, не знаю.
– Ладно, придётся опросить остальных, – решил участковый. У него в голове