Звучащий свет. Владимир Алейников
и ведомо вполне, —
И нет луны, чтоб до дому добраться,
И в сердце, что не смеет разорваться,
Темно вдвойне.
Кукушка о своём, а горлица – о милом, —
Изгибам птичьих горл с изгибами реки
Ужель не возвеличивать тоски,
Когда воспоминанье не по силам?
И времени мятежный водоём
Под небом неизбежным затихает —
Кукушке надоело о своём,
А горлица ещё не умолкает.
«Мне вспомнилась ночью июльскою ты…»
Мне вспомнилась ночью июльскою ты,
Отрадой недолгою бывшая,
В заоблачье грусти, в плену доброты
Иные цветы раздарившая.
Чужая во всех на земле зеркалах,
Твои отраженья обидевших,
Ты вновь оказалась на лёгких крылах
Родною среди ясновидящих.
Не звать бы тогда, в одиночестве, мне,
Где пени мгновения жалящи, —
Да тени двойные прошли по луне,
А звёздам дожди не товарищи.
Как жемчуг болеет, не чуя тепла,
Горячего тела не трогая,
Далече пора, что отныне ушла,
И помнится слишком уж многое.
А небо виденьями полно само,
Подобное звону апрельскому, —
И вся ты во мраке, и пишешь письмо —
Куда-то – к Вермееру Дельфтскому.
«Стрижей не видать над рекой…»
Стрижей не видать над рекой,
Озябшие листья летят, —
И тягостен в доме покой,
Где света зажечь не хотят.
Зачем же забрасывал сад
Надежды неистовый след,
Где имени доброму рад,
А милого облика нет?
Подобно рождению нот,
Оттуда, из царства теней,
Сюда, во смятенье широт,
Мы выйдем негаданно с ней.
И здесь, меж оград и щедрот,
В туманах и низких кострах,
Увидим, как тихо плывёт
Высокая лодка в цветах.
И тёплая вспыхнет свирель,
И флейта, как месяц, светла, —
И всё, чем мы жили досель,
Отхлынет навек от весла.
И словно во славу словам,
Сорвавшимся с губ, о любви,
Ещё на пути к островам
Желанными их назови.
Оттепель
От крыш, и по льду, и везде —
И плач, и плеск, и клёкот ломкий,
И только льющейся воде
Призыв почудится негромкий,
И ощущенье пустоты
Меж суеверием и верой,
Стирая зримые черты,
Живёт отринутою эрой.
Но что упало вдалеке
С высот полунощных и диких,
Чтоб, дрогнув чашею в руке,
Тоске запутаться в уликах?
Как будто колокол разбит
На Севере, где снег да ели,
И воскрешение обид —
Как вопрошение капели.
Ну что же! – спрашивай опять,
Купель качая колыбелью,
Покуда дней не сосчитать
За этой тающею трелью,
За