Атлантида священная (из действительности доисторических времен). Алсари
обвешайся с ног до головы, а не признают тебя, если ты кичлив и чванлив, или же в другом каком качестве неискренен: подчинятся, но не признают. Так уж устроен человек, что это свое отношение к тебе он бесповоротно отнесет и к твоему хозяину, от имени которого выслушивает тебя, – и будет прав.
Замечали человеки давно, что мельчают атланты: уж очень стали некоторые из них отличаться от тех богов, о которых рассказывали им семейные предания. А ведь не какие-то это были сказочные персонажи, – нет, многие из них, все под теми же божественными именами, продолжали жить и здравствовать, не замечая сменяющих друг друга десятков человеческих поколений, память которых, тем не менее, четко запечатлевала их характеристики – не хуже атлантских записывающих машин…
Царь Родам горько усмехнулся, когда вольно пущенная мысль привела его плавными спиральками от красот Посейдониса – к записывающим машинам, этому позору атлантов. Вот тебе и доказательство деградации атлантской расы: вместо того, чтобы усиливать в себе Богом данные качества внутреннего видения, слышания, не говоря уже о могуществе, перед которым исчезает само понятие силы тяжести и притяжения, – многие пошли по легчайшему пути. Вот и появились новейшие изобретения, которые плодятся и множатся с невероятной быстротой, – такие как эти пресловутые машины памяти, всякие приспособления для подъема тяжестей и даже мобили, – ими, кстати, и сам царь не гнушался. И ведь только начни: память атлантов, исподволь ослабляемая вроде бы невинной привычкой полагаться на то, что машина всегда услужливо подскажет, подсчитает и выберет наилучший вариант для любого действия, – этот совершенный разум, сам являющийся непревзойденным аппаратом, не требующим ни времени, ни места для своего размещения, ни громоздкой системы подпитки, ни ремонта, в конце концов, – она начала давать сбои, эта память.
Дальше – больше, как всегда это бывает. И теперь уже от человеков, пожалуй, атлантов отличает лишь умение создавать эти машины и пользоваться ими. Но это ненадолго: человеки – племя смышленое. Их допустили к обслуживанию всяких машин: и примитивных, и тончайших, – потому что у атлантов на это нет времени, нет и интереса, – значит, скоро надо ожидать полного овладения ими всей атлантской техникой. Что тогда?
А ничего, – сам себе и ответил царь Родам. Ровным счетом ничего, если не считать того, что атланты, как вид, человекам скоро будут не нужны, – и даже в тягость. Эти маленькие неприхотливые создания, получив в свои руки все приспособления атлантов – всю их так называемую техническую мощь, – и сами прекрасно с ними справятся. Зачем тогда им содержать собственным трудом это рассеявшееся по миру племя великанов? Ставших, к тому же, что-то уж очень прожорливыми в последнее время. Впрочем, и это просто объяснимо: своими земными притязаниями, все больше закрывая самим себе доступ высших энергий, атланты ставят себя перед необходимостью возмещать эту потерю через земную еду. Многие даже, сначала под видом жертвоприношений