Он пришел. Книга первая. Яков Миронов
не он, тогда кто?! Если никто, тогда зачем?! Зачем Всесильный Израиля наградил этого грудного младенца познанием мысли другого человека? Если мальчик, которого я видел и слышал, является тем, кого наш народ ожидает в течение многих сотен лет, тогда для чего мне следует знать об этом из первого источника? Да!» – так размышляя, он не заметил, как открыл дверь своего дома. Рабай не заметил, как оказался в своем кабинете! И только после того, как его жена Естер позвала: «Моше! Ты уже дома? Я и твои две дочери закрутились, готовя ШУЛЬХАН АРУХ (праздничный стол), что не заметили твоего прихода! Может быть, ты спустишься и отобедаешь с нами? Ведь ты наверняка ничего не кушал! Пожалуйста, Моше! Мы тебя ждем с нетерпением», – и голос жены рабая затих.
Рабай продолжал размышлять: «Как назван период, предворяющий строительство Третьего Храма? Наши мудрецы называли это «ХАВЛИ МОШИАХ» – период родовых мук (перед приходом) Мошиаха. Что младенец говорил о радости, которая ожидает меня в моем доме?! Только Всесильный властен над будущим, и эту власть Он передаст только одному – тому, кого мы признаем по деяниям его и по словам его, взятых им из огня, ветра и воды по воле Пресвятого, Господа Бога, Творца всего мироздания. Кто он, рожденный обрезанным во время Пасхальной Агады? Что и кто стоит за ним? Радость! Так где же та радость, которая меня ожидала дома? Что ведомо тебе?»
Но в этот миг р. Моше-Хаим увидел на пороге своего кабинета сияющую Естер. Его жена вошла и села в кресло напротив своего мужа.
«Дорогой, что заставляет тебя находиться в одиночестве? Наши дочери приготовили прекрасный обед, но время уже к вечеру», – Естер обходительно обратилась к мужу.
«И ты, мой верный спутник жизни, им не помогала?» – тонко спросил рабай у ребицин и внимательно взглянул на жену.
«Дорогой мой друг! Представь себе, что мои руки не прикасались сегодня к приготовлению трапезы», – сказала Естер.
«Ну конечно! И сейчас мои уши должны услышать, что моя любимая Естер вообще не была дома и пришла недавно!» – произнес рабай.
«Да, мой любезный! Ты абсолютно прав в том, что должны услышать твои уши. Потому что мне пришлось навестить сегодня врача», – спокойным голосом сказала Естер, и ее глаза загорелись странным огнем.
Рабай это заметил и спросил, но уже немного взволнованным голосом: «Что? Ты была у врача, и я об этом узнаю самым последним?»
«Но то, о чем я должна тебе сказать, ты узнаешь первым. Потому что об этом я ни с кем не говорила! – лицо ребицин сияло, а лицо р. Моше-Хаим почему-то не стало более благообразным. И Естер продолжила: Моше! Моше-Хаим! У нас будет сын, с помощью Всесильного, конечно».
Рабай от такой радостной новости подпрыгнул на стуле. Потом еще раз и еще! Затем важно вышел в центр своего кабинета и, взяв большими пальцами рук верхние карманчики своего безрукавного сюртучка, локтями начал делать движения вверх и вниз, вверх и вниз, а через несколько мгновений поднял вверх голову и прокричал: «КУ-КА-РЕКУ! КУ-КА-РЕ-КУ! КУ-КА-РЕ-КУ!»