Иное решение. Андрей Семенов
надо? Ладно, пописать можно с дерева, а если покакать или просто ноги размять?»
И это была победа.
Морозило. Погода выдалась безветренная. Деревья стояли ровно, ветви не колыхались. Любое шевеление веток мог произвести только человек. Колька рассчитал так: «По такому снегу четыреста метров я пробегу минуты за три. Если где-то зашевелится ветка и хрустнет снег, это будет значить, что “кукушка” пошел по своим делам. Он наверняка в маскхалате поверх тулупа. Пока маскхалат снимает, пока тулуп расстегивает, пока дела свои делает, потом обратно собирается, у меня будет минут десять. Главное – не торопиться, дать “кукушке” на корточки сесть. А если я не прав, то первая же пуля – моя. И конец мученьям».
Коля застыл, мучительно, до боли в глазах, вглядываясь в ветки деревьев, стоящих на опушке, и прислушиваясь ко всем звукам, доносящимся из леса. Мороз стоял градусов тридцать. Коля месяц назад успел купить теплые кальсоны, но холод сверху и снизу проникал через фуфайку и маскхалат, пробирая до костей. «Водочки бы…» – подумалось Кольке.
Примерно через полчаса на опушке качнулась толстая ветка. Раз, другой, третий. Потом качнулась ветка пониже. У Кольки бешено заколотилось сердце: «Вот оно, пошло дело». Скоро, как и рассчитывал Колька, послышался хруст снега, будто в него уронили что-то тяжелое. «Спрыгнул. Теперь надо досчитать до двадцати, чтобы дать ему отойти от дерева». Через двадцать секунд Колька с низкого старта саженными прыжками, бросив катушку, с винтовкой наперевес поскакал через поле, местами по пояс проваливаясь в снег.
«Скорее! Скорее! Скорее!» – стучало у него в мозгу. Сердце ухало в груди от подбородка до живота и готово было выскочить наружу. Ему казалось, что он не бежит, а топчется на месте.
«Вот и опушка. Добежал. И все еще живой. – Колька с разбегу рухнул в снег и пополз на брюхе. – Вон оно, то дерево. От него в сторону леса вела цепочка следов. Только бы не смена караула. Только бы он не ушел».
«Он» не ушел. Метрах в двадцати от дерева пролегал небольшой овражек. В этом овражке со спущенными штанами сидел щуплый паренек лет восемнадцати и – скажу мягко, не конфузьтесь – «по капле выдавливал из себя раба» прямо на снег. За этим занятием он и был застигнут бравым Колькой. Рядом с ним на ветке орешника висел тулуп, винтовка была воткнута прикладом в снег.
Услышав шум за спиной, паренек обернулся. Можно не сомневаться, что в этот момент у него процесс пошел поживее.
Коля навел на него винтовку, жестом приказывая подняться.
Непослушными руками паренек застегнул штаны и тщетно пытался попасть в рукава тулупа.
– Неси прямо так, – Колька показал винтовкой в поле. – Пошли.
Паренек выбрался из оврага, держа тулуп под мышкой.
– Винтовку не забудь, – Колька показал на винтовку.
Паренек снова спустился в овраг и, ухватив винтовку за цевье, бросил ее к Колькиным ногам.
Проходя мимо дерева, на котором «кукушка» оборудовал себе гнездо,