Убийство с отягчающими. Вячеслав Денисов
Наверное, кабинет прибывшего был рядом. «А может, и нет», – подумал следователь, вглядываясь в лицо запыхавшегося генерала.
– Шульгин, кто у нас входил в сопровождение Крыльникова во время руководства им следственной группой?
«Это для меня, – понял Кряжин. – Я сейчас просто обязан отметить две вещи: Чубасов не знает, кто входил в охрану, и охрана полковнику предназначалась исключительно на время работы следственной группы по делу «Олимпа».
– Гринев, Стоцкий. Первый сейчас в отпуске, а второй уехал к матери в Казань. У мамы рак.
Кряжин погрыз ноготь и посмотрел на генерала исподлобья:
– Сегодня в два часа ночи Гринев и Стоцкий находились рядом с полковником Крыльницким. Возможно, за несколько минут до его смерти. Если я сейчас поинтересуюсь, насколько внезапным для Стоцкого оказалось известие о том, что у его матери онкологическое заболевание, вы снова объявите меня безнравственным, генерал?
– Поосторожнее на поворотах, советник, – попросил Чубасов.
– А я и не думал сворачивать. И насколько целесообразной и своевременной для расследования убийства полковника Крыльникова оказалась отправка в отпуск Гринева – я тоже хочу знать.
– Вы получили максимум информации из того, что я мог вам предоставить. – На щеках Чубасова вновь зардел румянец. – И я прошу вас помнить, что в данный момент вы находитесь на приеме начальника милиции города. Генерал-лейтенанта, к слову сказать.
И он завис над столом, давая понять, что тема разговора исчерпана.
– Я знаю, знаю, кто вы… – прошептал Кряжин, равнодушно оглядывая двоих генералов. – Но тогда и я прошу помнить, что разговариваете вы не с «битым»[3], а со следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры Российской Федерации. А потому докладываю вам как старшему по званию, хотя и не имею никакого отношения к носимой вами форме. Если сегодня к восемнадцати часам я не увижу в кабинете на Большой Дмитровке сотрудников вашего ведомства Гринева и Стоцкого, я гарантирую вам, что уже в пятнадцать минут седьмого на стол генерального прокурора страны ляжет мой рапорт, где я обосную ваше воспрепятствование мне в расследовании убийства полковника Крыльникова.
Генерал-майор Шульгин, видя, как Кряжин застегивает на пиджаке пуговицу и не торопится взять со стола папку, стал откровенно нервничать. Сейчас была как раз та ситуация, когда подчиненному лучше находиться подальше от начальника. Редко кто желает становиться свидетелем обоснованного наезда на шефа, которому возразить по сути нечего.
– До свидания, – попрощался Кряжин и вышел в приемную. Неторопливо накидывая на плечи пуховую куртку, бросил: – Антонина Алексеевна, ваш босс просто душка.
– Если бы было иначе, мне бы здесь нечего было делать, – бросила она и тут же была вынуждена прихватить с аппарата трубку: кто-то беспокоил приемную начальника ГУВД по городскому.
– Заряди за этим трюкачом пару ребят из своих, – сказал, подумав,
По традиции «законника», провинившегося перед преступным миром впервые, бьют по щеке на «сходняке». Провинившегося вторично бьют по ушам и низвергают, а за последующие проступки могут приговорить к смерти. Вор в законе, потерявший авторитет, именуется «битым».