Кому на Руси жить хорошо (сборник). Николай Алексеевич Некрасов

      И стало, родные, светлей и светлей!

      Увидела я возвышенье:

      Какая-то площадь… и тени на ней…

      Чу… молот! работа, движенье…

      Там люди! Увидят ли только они?

      Фигуры отчетливей стали…

      Вот ближе, сильней замелькали огни.

      Должно быть, меня увидали…

      И кто-то стоявший на самом краю

      Воскликнул: «Не ангел ли Божий?

      Смотрите, смотрите!» – «Ведь мы не в раю:

      Проклятая шахта похожей

      На ад!» – говорили другие, смеясь,

      И быстро на край выбегали,

      И я приближалась поспешно. Дивясь,

      Недвижно они ожидали.

      «Волконская!» – вдруг закричал Трубецкой

      (Узнала я голос). Спустили

      Мне лестницу; я поднялася стрелой!

      Всё люди знакомые были:

      Сергей Трубецкой, Артамон Муравьев,

      Борисовы, князь Оболенский…

      Потоком сердечных, восторженных слов,

      Похвал моей дерзости женской

      Была я осыпана; слезы текли

      По лицам их, полным участья…

      Но где же Сергей мой? «За ним уж пошли,

      Не умер бы только от счастья!

      Кончает урок: по три пуда руды

      Мы в день достаем для России,

      Как видите, нас не убили труды!»

      Веселые были такие,

      Шутили, но я под веселостью их

      Печальную повесть читала

      (Мне новостью были оковы на них,

      Что их закуют – я не знала)…

      Известьем о Кате, о милой жене,

      Утешила я Трубецкого;

      Все письма, по счастию, были при мне,

      С приветом из края родного

      Спешила я их передать. Между тем,

      Внизу офицер горячился:

      «Кто лестницу принял? Куда и зачем

      Смотритель работ отлучился?

      Сударыня! Вспомните слово мое,

      Убьетесь!.. Эй, лестницу, черти!

      Живей!..» (Но никто не подставил ее…)

      «Убьетесь, убьетесь до смерти!

      Извольте спуститься! да что ж вы?..» Но мы

      Всё вглубь уходили… Отвсюду

      Бежали к нам мрачные дети тюрьмы,

      Дивясь небывалому чуду.

      Они пролагали мне путь впереди,

      Носилки свои предлагали…