Великолепная шестерка: Божий промысел по контракту. Час «Д». Шестеро против Темного. Тройной переплет (сборник). Юлия Фирсанова
обворожительной особе? – галантно ответил призрак. – Жаль только, что благодаря тому новому состоянию чистой энергии, в котором я пребываю последние столетия, наше общение будет исключительно словесным. Но я еще могу любоваться дивной красотой юности, и этого удовольствия у меня никто не отнимет.
– Наоборот, со стороны любования у вас открываются куда более широкие перспективы, чем раньше, – констатировала Элька, с усмешкой подумав, что у Связиста появился бесплотный единомышленник по части наблюдения за красотами женского тела.
Рогиро рассмеялся достаточно искренне, но за этим смехом Элька все-таки уловила привкус горечи тоскующего о былом завзятого Казановы. Призрак поднялся и элегантным, не хуже, чем выходило у Лукаса, жестом руки предложил девушке проследовать в соседнюю залу.
Мужчины не поняли, что задумала Элька, но решили пока не мешать ей. Если у кого-то сейчас и был шанс уломать зловредного духа поскорее закончить дело миром, то только у прелестной девушки. Это осознал даже недовольно нахмурившийся Гал, по собственной инициативе взявшийся присматривать за Элькой с рвением старшего брата. Того, что его никто о подобном не просил, воин предпочитал упорно не замечать.
Элька и призрак совещались минут семь, до оставшихся в зале изредка долетал только звук голосов или отдельные слова, но понять, о чем, собственно, идет речь, никто так и не смог. Вернулась уединявшаяся парочка, вполне довольная друг другом. Разговор явно пришелся по душе обоим, причем настолько, что Рогиро, в глазах которого зажегся какой-то подозрительный веселый огонек, торжественно объявил:
– Никогда не мог устоять перед мольбой юной и прекрасной девы. Ее слова тронули мое сердце. Я решил проявить милосердие и вернуть вам книги.
– Милосердие? Когда это он успел выучить новое слово? – тихо удивился Рэнд.
– Вчера нашел в словаре почтенного доктора Мангрима и тут же затвердил. Красиво звучит, – услыхав шпильку Фина, незамедлительно парировал сеор призрак. – Но, разумеется, мне придется кое-чего «попросить» взамен.
– Мы внимаем вам, сеор, – бросив весьма красноречивый взгляд с призывом «Заткнись!» на вора, вежливо отозвался Лукас, сцепив пальцы.
– При жизни я пользовался правом входа в любые дворцовые покои, в том числе личные королевские палаты, без доклада. Сей привилегии никто не отменял. Поэтому вы, сеоры, должны признать, что мне было нанесено немалое оскорбление заклинанием изгнания из библиотеки. Но сатисфакции путем магического поединка и дуэли с оружием я требовать не вправе, ибо имею преимущество перед всеми оскорбителями, носящими бренное тело. Посему обидчики должны принести мне извинения в присутствии трех свидетелей. Это что касается меня лично, – заключил призрак и, расхаживая по зале, начал обстоятельно перечислять: – Также я желал бы, чтобы волей ее величества и соответствующим документом, широкой огласке это придавать необязательно, библиотеки и другие места сосредоточения культуры в мире вещном были открыты