Почему мы думаем то, что мы думаем. Ален Стивен
что любое знание, и, соответственно, наше понимание красоты, определяется личным опытом и чувственным восприятием. Таким образом, красота заключена в глазах смотрящего. Как, однако, сказано выше (и в связи с вопросом «что есть красота?» это Сократа очевидно беспокоит), такой подход всё же не может назвать точно набор факторов, определяющих что-либо как «прекрасное».
Лучшая часть красоты не может быть выражена в портрете.
Шотландский философ и историк Дэвид Юм (1711–1776) попытался проанализировать эту проблему в эссе «О норме вкуса» (1757). Юм был озабочен природой критических суждений и тем, как одно критическое высказывание может превалировать над другим, ему противопоставленным. Одним из основных аспектов, затемняющих критическое суждение, считал Юм, является неспособность различить неоспоримый факт и чувственное высказывание. Если, например, ярый болельщик некоей футбольной команды станет свидетелем гола, забитого этой командой и демонстрирующего мастерство, спортивную подготовку и соотношение сил игроков, он объявит этот гол «прекрасным». Если же гол, сопоставимый по достоинствам с только что названным, забьёт команда соперников, это вряд ли вызовет точно такой же отклик. Так происходит потому, что суждение болельщика изначально окрашено чувством, а значит предвзято. Суждения, основанные на чувстве, лишены какой-либо очевидной истинности и таким образом являются, по словам Юма, «абсурдными и смешными».
Согласно Юму проявления вкуса и критические суждения зачастую определяются незначительными различиями и противопоставлениями, однако в целом люди распознают и откликаются на более очевидные аспекты и качества. Сколько раз люди выражали удовольствие при виде захода солнца? Но ведь солнце заходит каждый день, так почему один закат должен считаться красивее другого? В качестве примера тонкой нюансировки вкуса Юм приводит цитату из романа Сервантеса «Дон Кихот». В одном из фрагментов романа Санчо Панса рассказывает про двух человек, пробующих из бочонка вино, лучше которого, как им сказали, трудно сыскать во всей Испании. Первый пробует вино кончиком языка и заключает, что оно хорошего качества, но имеет привкус железа. Второй, понюхав вино, соглашается, что оно великолепно, однако несёт в букете кожаный оттенок. Некоторые из наблюдавших за этим поднимают обоих мужчин на смех и, обвинив в навете, отказывают их суждению в справедливости. Когда же всё вино оказалось выпито, на дне бочонка обнаружился ржавый ключ и кожаный ремень. Юм приводит отрывок из Сервантеса в качестве доказательства того, что вкус является делом утончённости, которую необходимо практиковать как можно более бесстрастно. По Юму, эстетическое суждение заключается не в том, чтобы определить, является ли одна точка зрения истинной, а альтернативная ложной, а в том, чтобы решить, какая точка зрения лучше. Такая оценка становится возможной благодаря применению следующих критериев:
Есть