По эту сторону фронта. Владислав Конюшевский
сейчас Марат скажет «да», то с мыслями поймать кого-нибудь из подземных жителей придется распрощаться. Услышав взрыв, они моментально смоются. Шансов на то, что мы здесь найдем людей, конечно, очень мало, но ведь они есть, и очень не хотелось бы эти шансы профукать. С другой стороны, приказывать Шарафутдинову снять практически неизвлекаемую мину я тоже не могу. Но мудрый Шах, у которого в голове наверняка были похожие мысли, успокоил:
– Я постараюсь сделать проход. Посижу, подумаю и сделаю. У меня и «прищепки» есть, так что все должно получиться.
После этих слов сапер, не обращая больше ни на что внимания, начал выкладывать перед собой зеркальце, целлулоидную линейку, складной немецкий нож, «крокодилы» с куском провода и прочие узкоспециализированные причиндалы. Глядя на приготовления, я еще раз предложил помощь, но опять получив отказ, потопал к мужикам.
Первые минут десять все сидели как на иголках, прислушиваясь и стараясь уловить хоть какой-то звук из коридора. Но там было тихо и, переведя дух, мы стали тихонько общаться между собой. Потом у меня начала мерзнуть мокрая нога, и я очередной раз уверился в правильности решения не ходить по затопленному коридору.
Пока ждали, я несколько раз порывался пойти посмотреть, как дела у Шарафутдинова, но постоянно сам себя останавливал.
А еще через час в темноте появился луч фонарика, и мы ломанулись навстречу идущему Марату. Я быстрым лосем доскакал до него первым и на выдохе выпалил:
– Ну как?
Напарник, глядя на мою физиономию, победно ухмыльнулся:
– Проход есть!
– Ну молоток, братан!
От избытка чувств я крепко прижал Марата к себе и только тут понял, что он весь взмокший. М-да… сложный ребус в этот раз парню достался. На пустом месте наш подрывник мокрым как мышь не станет. Только с этим надо что-то делать, а то еще через пятнадцать минут его начнет от холода трясти. Поэтому я молча начал сдирать с себя разгрузку и гимнастерку, чтобы отдать нательную рубаху Шаху. Тот, понимая правильность решения, даже брыкаться не стал и, переодевшись, пошел показывать нам сделанный проход.
Подойдя к обезвреженной ловушке, Шараф показал выстриженную в проволочной паутине дыру и пояснил:
– Вот тут, ползком вдоль стеночки, мы и пройдем. Не дыша, на цыпочках. И не дай бог вам что-нибудь зацепить. Все понятно?
Гек, присев перед лазом, сумрачно посмотрел на сапера и пробурчал:
– У меня на брюхе цыпочек нет. Что, пошире нельзя было сделать?
– Нельзя… Остальные растяжки я так и не разъяснил…
Дав легкий подзатыльник Пучкову, я прервал его причитания и, оценив размеры хода, скомандовал:
– Первым идет Шах. За ним я. Потом Змей и Даурен. Гек – замыкающий.
Пацаны только кивнули, а я, глядя, как Марат примеривается ползти, добавил:
– Шараф, ты как на ту сторону перейдешь, сразу глянь, нет ли там еще сюрпризов.
– Хорошо, командир. Конечно, вряд ли