Зубровский. Валерий Павликов
действуй самостоятельно, не согласовывая со мной. Я оповещу всех, чтобы тебе оказывали всяческое содействие.
8
– Не слишком ли вы были откровенны с этим немцем? – спросил эмиссара тщедушный, чуть прихрамывающий человечек, который показался в дверях, когда Макс Фриш покинул помещение. Это был секретарь Закаева Фанум Бей, турок по национальности. Он слышал весь разговор, находясь в соседней комнате.
Много лет он верой и правдой служил эмиссару – еще со времен первой чеченской, куда отправился добровольцем, и был беспредельно предан ему. Его боялись и ненавидели все сотрудники зарубежного правительства. Ходили слухи, что Фанум Бей доставлял своему хозяину наркотики, приводил к нему малолеток, а также контролировал чеченских предпринимателей, работающих в Лондоне и за границей.
Он проковылял по кабинету и, ожидая распоряжений, остановился возле стола своего шефа.
Закаев, проведя рукой коту по шерстке, взглянул на помощника.
– Думаешь, сдаст?
– Этот сосисочник? Да он продастся первому встречному. У него на морде написано – тридцать серебряников…
Закаев ухмыльнулся.
– Интересно, как он это сделает…
Увидев недоуменный взгляд Фанума, пояснил:
– Вряд ли ему удастся. Мы не выпустим его отсюда до конца операции. А после… – он сделал неопределенный жест рукой.
Фанум промолчал. Он был сдержанным человеком и хорошо понимал, что означает этот жест.
– Что с чертежами плотины? – продолжил Закаев.
Лицо помощника осталось непроницаемым.
– Чертежи и снимки будут, как только получу их от Джабы, – доложил он. – Сейчас он в Кодорском ущелье. Если все пройдет хорошо, то не позднее, чем завтра.
Эмиссар нахмурился.
– Как бы наш Красавчик не попался в лапы к русским. Насчет его самого я уверен, а вот если у него найдут эти снимки…
– Ничего страшного, – поспешил возразить Фанум. – Даже если это произойдет, вряд ли кто догадается, зачем они ему и что они для нас представляют. Такие снимки может сделать любой турист, оказавшийся на строящемся олимпийском объекте. Русгидро, возводящая ГЭС, сама выпустила рекламные листки с видами и чертежами плотины.
Последовало долгое молчание, затем Закаев сказал строгим тоном:
– Тем не менее предупредите Джабу быть осторожным. И продолжайте нагнетать обстановку. Пусть дергаются… Письма и звонки с угрозами должны поступать к ним ежедневно. Время от времени в Сочи должны находить по нескольку сот граммов взрывчатки. Подставных пешек для этого мы найдем. Это называется на военном языке – вести беспокоящий огонь. А мы тем временем будем делать свое дело. И поторопитесь. Как только получите что-то от Красавца – мигом ко мне.
– Подойди-ка ближе, – сказал Зубровский задержанному, посмотрев на часы. Было только половина двенадцатого, а уже ощущалась какая-то усталость, словно в конце рабочего дня. Это все жара… Сейчас бы на море…
Не спеша он осторожно