История Древней Греции. Геродот
гор к северу от Акбатан, по направлению к Евксинскому Понту. Там, со стороны земли саспиров, Мидия очень гориста, возвышенна, покрыта сплошным лесом; остальная часть Мидии совершенно ровная. Пастух явился на зов немедленно. Гарпаг сказал ему: «Астиаг приказывает тебе взять этого ребенка, положить его на самой дикой горе, чтобы он погиб как можно скорее. При этом он велел сказать тебе следующее: если ты не сгубишь ребенка, а каким бы то ни было способом сохранишь его живым, то он казнит тебя мучительнейшей казнью. Мне приказано наблюдать за тем, чтобы ребенок был выброшен».
Стадо быков и пастух, играющий на флейте. Копия II в. н. э. с мозаики Павсания из Сикиона
111. Выслушав это, пастух взял с собой ребенка, отправился в обратный путь и пришел в свою хижину. В это время жена его целый день уже ожидала разрешения от бремени, и как бы по божьему соизволению родила как раз тогда, когда пастух ушел в город. Супруги озабочены были мыслями друг о друге: пастух в страхе ждал родов жены, жена недоумевала, почему муж ее так неожиданно позван Гарпагом. Когда пастух возвратился и был у ложа больной, жена, неожиданно увидав его перед собою, спросила, зачем так внезапно позвал его Гарпаг. А тот рассказал ей в ответ: «По приходе в город я увидел и услышал, чего не следовало бы мне видеть и чего не пожелал бы я своим господам. Все в доме Гарпага плакали, когда в страхе я вошел туда. Как только вошел, я увидал лежащего открыто младенца; он барахтался и громко плакал; одет он был в золото и шитые одежды. Гарпаг, лишь только заметил меня, тотчас велел взять младенца с собой и бросить на самой дикой горе, прибавляя, что таково распоряжение Астиага, и угрожая жестоким наказанием, если повеления этого я не исполню. Я взял ребенка и понес с собой, полагая, что принадлежит он кому-либо из слуг Гарпага: не мог же я наверное знать его родителей. Однако я был удивлен, что ребенок одет в золото и пышные одежды, а также тем, что в доме Гарпага стоял громкий плач. Однако пустившись в путь, я тотчас узнал от слуги всю правду, а именно что это сын Манданы, дочери Астиага, и ее супруга Камбиса, сына Кира, и что Астиаг приказал умертвить ребенка. Теперь гляди, вот он». С этими словами пастух открыл ребенка и показал жене.
112. Когда жена увидела ребенка, здорового и красивого, она со слезами обняла колени мужа и убеждала его ни за что не выбрасывать младенца. Но муж отвечал, что иначе поступить ему нельзя, потому что придут от Гарпага соглядатаи для удостоверения смерти, и он сам погибнет жестокой казнью, если не исполнит приказания. Не убедив мужа, она сказала ему затем: «Так как не могу убедить тебя не выбрасывать ребенка, то поступи следующим образом, если уж настоятельно необходимо показать, что он выброшен: ведь родила и я, но родила мертвого; возьми его и брось на горе, а сына Астиаговой дочери мы станем воспитывать, как родное дитя. Таким образом, и ты не будешь наказан за ослушание господам, и мы не сделаем дурного дела; мертвый ребенок будет погребен в царской гробнице, а живой не лишится жизни».
113. Совет