Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.). Арутюн Улунян
Совета безопасности ООН и, в-пятых, консультации с лидерами американского конгресса[849]. Тем временем, на состоявшемся 15-16 ноября 1968 г. в Брюсселе заседании Североатлантического Совета с участием министров иностранных дел, обороны и финансов было принято коммюнике. В нём осуждались действия СССР и его союзников, нарушивших суверенитет независимого государства – Чехословакии; одновременно Москве отказывалось в праве решать международные вопросы с помощью ссылок на внутренние дела «социалистического содружества».
Балканский аспект последствий интервенции против Чехословакии заключался в том, что, как достаточно точно это отмечали американские дипломаты, «Советы, со своей стороны, не отказались от давления в отношении Балканских коммунистических стран… Вне всякого сомнения Москва помнит отсутствие поддержки со стороны Румынии и возмущена критикой её действий со стороны Тито. Критика Белграда продолжает оставаться неослабевающей, а со стороны Бухареста она сократилась, вероятно, после признания советского давления и из-за желания не дразнить Советы… Бухарест, таким образом, очевидно, обеспокоен советской чувствительностью ко всё более изменчивой ситуации, развивающейся в Балканском регионе, и похоже, что Румыния, в конечном счёте, настроена на то, чтобы избегать действий, которые Москва найдёт провокационными».
В середине ноября 1968 г. ситуация вокруг Румынии воспринималась в кругах НАТО как исключительно опасная. Полученная в сентябре по каналам британской и нидерландской разведок информация о готовящейся 22 ноября советской интервенции против Румынии была вновь актуализирована 19 ноября 1968 г. в ЦРУ США[850]. Одновременно американская разведка получила через члена одной из делегаций восточноевропейских стран в ООН информацию о том, что «в настоящее время обсуждение между Румынией и СССР военных вопросов, в частности пребывания войск Варшавского пакта, достигли критической стадии». Как сообщал источник, это объяснялось тем, что Москва требовала от Бухареста полного выполнения своих обязательств перед блоком с целью обеспечить оборону ОВД в регионе от «вероятного военного продвижения с югославского направления». В связи с этим, как отмечал источник ЦРУ, румынское правительство находится в сложном положении[851].
За день до ожидаемого нападения, 21 ноября, глава британского Форин Офиса М. Стюарт направил в британское посольство в Румынии телеграмму, в которой отмечал: «Мы проверили последнюю информацию и пришли к выводу о том, что русские готовят в ближайшее время военную операцию против Румынии. Общее число войск, предназначенных для интервенции, достигнет 150 тыс. человек». Польский контингент должен был состоять, как об этом сообщалось, из одного танкового батальона, двух батальонов ВДВ, шести рот связи, трёх рот военной полиции и двух полков ВДВ[852].
В то же время в дипломатических и разведывательных кругах США в конце октября – начале ноября 1968 г. пришли к выводу о том, что Кремль не
333. Telegram From the Department of State to the Mission to the North Atlantic Treaty Organization. Washington, October 16, 1968//Foreign Relations of the United States. Western Europe Region. R 776, 777.
Rumors of Soviet Military Move Into Rumania. 19.11.1968. Central Intelligence Agency. Directorate of Intelligence. Intelligence Memorandum. – http://www.faqs.org/ cia/docs/63/0000673 077/RUMORS-OF-S ОVIET-MILITARY-MOVE-INTO-RUM ΑΝΙΑ. html#ixzzO Y dqwfM9t
Intelligence Information Cable. Bucharest, November 21, 1968// Foreign Relations of the United States. 1964-1968. Eastern Europe. R 461, 462. В опубликованном документе имя информатора и делегация не были рассекречены. Однако по тому, что было оставлено при публикации, можно сделать вывод о восточноевропейском происхождении источника и его близости к одной из разведывательных служб Восточного блока.
Документ на эту тему был рассекречен британским архивом Public Record Office (PRO) в 2000 г. Здесь цитируется по: