Край обетованный. Харуки Мураками
представлял тогда, что в шестьдесят лет выйду на пенсию и буду жить тихонько в стороне от мирской суеты.
В колледже я был большим поклонником Ницше и Кьеркегора[40], но постепенно меня захватила восточная мысль, особенно дзэн. Я прочел много книг о дзэне, стал самостоятельно заниматься дома. Практиковал так называемый «дзэн полевой лисицы»[41]. Однако мне трудно было принять аскетизм, присущий дзэн-буддизму. Далее – как раз с того времени, как я поступил на работу, – меня заинтересовала школа Сингон[42], прежде всего – фигура Кукая. Поднимался на гору Коя, летом, в отпуск, совершил паломничество на Сикоку, посетил храм Тодзи[43] в Киото…
В Японии к буддизму относятся несерьезно, часто олицетворяя его с похоронами, траурными церемониями. Но на него надо смотреть совершенно иначе – как на явление, которое пережило века, вынесло бури и невзгоды. Я полагал, что внутри этой традиции должно найтись место, где исповедуют настоящий буддизм. Новые религии не особенно меня привлекали. Какими соблазнительными ни казались они, им всего-навсего тридцать или сорок лет. Вот почему я сохранял верность Сингон.
После того как я проработал четыре года с начальными классами, мне неожиданно предложили перевестись в среднюю школу. В том же городке. Она стояла как раз напротив. Два здания разделяла спортивная площадка. Вообще-то я предпочел бы остаться на старом месте, но как раз в это время начальная школа начала хиреть – учеников становилось все меньше, а средняя, наоборот, разрасталась. Я получил диплом «естественника», так что с точки зрения квалификации вопросов не было, хотя методика преподавания в начальных и средних классах отличается. Из-за этого пришлось порядком помучиться. Вдобавок ко всему мои шестиклассники, которых я учил, окончили начальную школу и перешли в среднюю. Опять стали моими учениками.
С ними было много хлопот. Потому что все они знали, как я их учил, знали, чего я стою. Вот в чем загвоздка! Они быстро росли, развивались, а я, даже став учителем средней школы, оставался на месте. Наверное, если бы меня перевели в другую школу, в какой-нибудь другой район, проблем было бы куда меньше.
На четвертый год работы в новой школе мне в руки в первый раз попала литература, которую издавала «Аум». Однажды в книжной лавке я обратил внимание на маленькую книжечку – журнал «Махаяна». Купил, почитал… Тогда все только начиналось. Это был четвертый или пятый номер. В нем рассказывалось об эзотерической йоге, о которой я мало что знал. Тогда я еще не читал книг Синъити Накадзавы. И мне захотелось узнать об этом побольше.
Как-то в воскресенье я и еще один учитель из нашей школы поехали в Синдзюку[44] за учебными материалами. Обратно сели на линию «Одакю», по пути проезжали «аумовский» додзё[45] в Сэтагая. Он находился на станции Готокудзи. Дел у нас больше никаких не было, и я решил туда заглянуть. В тот день как раз выступал Дзёю. Народ собрался на что-то вроде семинара по «по-а», что значит – «повышение уровня духовности».
«Вот
Фридрих Ницше (1844–1900) – немецкий философ, представитель философии жизни. Сёрен Кьеркегор (1813–1855) – датский теолог, философ, писатель.
Одна из «несерьезных» духовных практик, применяемых на начальных стадиях постижения дзэн-буддизма.
Школа японского буддизма, которую в начале IX в. основал монах Кукай. Имеет много общего с индуизмом и тибетским буддизмом. В современной школе Сингон свыше 45 организаций с числом верующих около 16 млн. Крупнейшая из них – «Школа истинных слов Будды на горе Коя» – насчитывает 5,5 млн. человек.
Признан в Японии одним из десяти самых знаменитых монастырей и храмов секты дзэн.
Район Токио, где расположен крупный транспортный терминал, в том числе – частной железнодорожной компании «Одакю».
Зал, использовавшийся членами «Аум Синрикё» как для занятий восточными единоборствами, так и для проведения религиозных обрядов.