Изящное искусство создавать себе врагов. Джеймс Макнил Уистлер
от их приятеля Фантен-Латура. Именно Бодлер, всегда необычайно чуткий к молодым талантам, первый отметил своеобразие искусства Уистлера. Как мы увидим, тесная связь Уистлера с французской поэзией продолжалась всю жизнь. Еще важнее было знакомство с Курбе, перед которым благоговел тогда Фантен. Для раннего периода Уистлера характерно некоторое влияние Курбе. Последние месяцы, проведенные Уистлером в Париже, он занимался у Бонвена – не слишком крупного художника, но милого человека. Неофициальным руководителем в его мастерской был Курбе, он постоянно заходил туда, критиковал. По существу, основное учение Уистлера происходило именно здесь. Правда, он так и не выучился хорошо рисовать конечности – бился над этим всю жизнь. Даже писал позднее Фантену, что жалеет, что не учился у Энгра. Но все-таки Уистлер попал в Париж в самое решающее время становления новой европейской реалистической живописи. Писать надо было просто окружающую жизнь, что он и делал. Из ранних вещей Уистлера влияние метода Курбе – «великого человека», по выражению Уистлера, – яснее всего сказывается в пастозно написанном остром портрете желчной старухи Жерар. Она же в рост – в раннем офорте, которым стал увлекаться Уистлер.
Ему повезло с великолепным печатником – Делатром, с которым он дружил потом всю жизнь. Через него состоялось и знакомство с офортистом Бракмоном.
Уистлер сделал в 1858 году свою первую так называемую «Французскую сюиту офортов», точнее, «12 офортов с натуры», в которую входят как парижские типы, вроде «Фюметты», так и зарисовки путешествия с художником Делануа в Страсбург, по Северной Франции, Люксембургу и Рейну, откуда им пришлось за недостатком денег возвращаться пешком, оставив в залог хозяину гостиницы офортные доски. Уже эти ранние офорты показывают, что в Париже Уистлер отнюдь не бездельничал, как это традиционно считается чуть ли не до сих пор. «Улица в Саверне», «Торговка горчицей» или «Кухня» – произведения большого и своеобразного мастера, хотя Уистлер здесь еще и отталкивается от французских офортистов середины века – Мериона, Жака[2] и других.
В сентябре 1859 года Уистлер перебрался в Лондон. Он поселился у своей старшей сводной сестры Деборы, в семье ее звали по-русски – Даша. Она была замужем за преуспевающим врачом и любителем-офортистом Симором Хейденом. Но мастерскую Уистлер нанял в бедном квартале Ист-Энда, близ верфей Уоппинга на набережной Темзы, такой оживленной днем и такой удивительно красивой ночью. Уист лер увлекся офортами, которые травил и печатал ночи напролет у своего доброго приятеля Сарджента Томаса, владельца лавочки гравюр и офортного пресса. Хейден еще в первой половине 1840-х годов сделал полдюжины офортов, но приезд зятя подогрел его, и он снова начал травить, быстро переключившись исключительно на пейзаж, в котором он в конце концов заслужил себе почтенное имя. Но с Уистлером ему никак не удавалось наладить хорошие отношения, даже пригласив к себе погостить его друзей – Легро и Фантена. Чопорная
Например, можно сравнить «Recureuse» Жака и «Торговку горчицей» Уист лера или «Ma petite flle» Жака и «Сидящую Анни» Уистлера.