Ночной клуб на Лысой горе. Дарья Донцова
твоя подруженция называется как-то по-глупому, – поморщилась бывшая няня, – фи… фе…
– «Фэшн-красота», – подсказала Марфа.
– Ну и словцо, – неодобрительно заметила старушка. – Красота – это, конечно, хорошо, а этот… фишн… что вообще это такое?
– Мир моды, – объяснила девушка. – Ника интернет-журнал с таким названием выпускает. Я его видела, очень интересный.
Няня скрестила руки на груди.
– Следовало тебе давно правду рассказать, да Евдокия Тимофеевна не хотела, чтобы ты знала, и я молчала. Думаешь, почему мать одна Веронику воспитывала?
– Ее муж, отец Ники, умер, – пояснила Марфа. – Зачем спрашиваешь? О его смерти все знают.
– Верно, – кивнула Зинаида Ефимовна. – Но скончался Сергей не тогда, когда дочка в первый класс пошла, а позже, ей уже лет тринадцать стукнуло.
– Ты путаешь, – возразила воспитанница.
– А вот и нет, – вскинула подбородок бывшая няня. – Когда мать Нике соврала, что ее отец на тот свет уехал, его на самом деле арестовали. За мошенничество. Балабанов брал у людей деньги, обещая продать им машину по цене завода, и в начале аферы отдавал покупателю автомобиль за смешные рубли. Он открыл в столице офис, народ в его контору рекой потек, Сергей нахапал миллионы и – скрылся. Кинул всех. Семью тоже бросил. Да все равно его нашли, осудили, за решетку отправили. И очень правильно – не воруй! На зоне он туберкулез подцепил, сгорел быстро.
– Ошибаешься, – затрясла головой Марфа. – Кто-то из соседей наверняка бы проговорился про тюрьму, но ни один человек слова об аресте не вымолвил. Все говорили: Балабанов скоропостижно умер, погиб, его поездом в метро задавило.
Зинаида Ефимовна усмехнулась.
– Так это Лидка, мамаша Ники, народ надула. Ей из московской милиции позвонили, она в город поехала, правду о муженьке-аферисте узнала. Когда назад вернулась, хватило ума никому не проболтаться. Только к Евдокии Тимофеевне пришла и все как есть выложила, в ноги ей упала, денег на адвоката попросила. Твоя мать ей десять тысяч долларов дала. Но не помог законник, отбыл Сергей на зону. Лидия же всем наврала, что он с платформы свалился, в коме лежит в столице. А когда приговор озвучили, мужа мертвым объявила и пить начала. Долг, конечно, не вернула. Да твоя мама на возврат денег и не рассчитывала. Евдокия Тимофеевна суровой казалась с виду, но в душе была жалостливой. Ну а через несколько лет Балабанов и впрямь умер. Повезло Лидке, никто правду не выяснил. Мне вот что интересно: а Нике она истину открыла, или та до сих пор пребывает в неведении? Даже если и так, получается: Сергей мошенник, Вероника ему хоть дальняя, да родственница, генетику салфеткой не смахнуть.
– Дочь нельзя назвать дальней родственницей, – поправила Марфа.
На лице Зинаиды Ефимовны появилось странное выражение, старушка пожала плечами.
– У тебя пока детей нет, а когда своего родишь, воспитаешь, тогда и поймешь: очень часто собственные отпрыски дальше чужих. Но я вообще-то о другом хотела сказать. Неужели ты не понимаешь, что в Интернете вранья