Сны о чём-то большем. Сборник рассказов. Антон Моногаров
после работы. Имя она решила не говорить. Мол, так интереснее.
Вечером не было сильной метели, просто медленно падали снежные хлопья. Сугробы окрашены в яркие, неоновые цвета постоянно меняющихся вывесок. Из динамиков на улице играет музыка. Кажется, это Стиви Уандер. Да, зима сильно затянулась. Молодой парень идет со своей девушкой, выгуливая двух собак. Те прыгают в каждый сугроб и зарываются в него с головой. Я ухмыльнулся. Парень отдает псов девушке и подбегает ко мне. Она с трудом удерживает верных животных.
– Извините, у вас папиросы не найдется?
Я посмеялся и достал ему штуку. Девушка кричит, одна собака вырвалась и побежала к хозяину.
– Ты почему убежал? Пошли обратно!
Пес-маленький, толстенький, рыжий, смотрел на меня счастливыми глазами, старательно виляя остатками купированного хвоста.
– Я поглажу? – спрашиваю я снимая перчатку.
Тот кивнул головой и прикурил сигарету. У него не выходит это с первого раза, да и держит ее так, словно курит совсем недолго. Собака лизнула меня. Когда-то и у меня была собака. Но это было довольно давно. Я улыбнулся, не знаю почему.
– Спасибо.
– Это вам спасибо, за сигарету.
Паренек побежал в объятия своей девушке, а пес прыгал в сугробы за ним.
– Травишь детей дешевыми сигаретами? Совесть не болит?
Ехидно сказала Она, подойдя сзади и поцеловав меня в щеку.
– Мое дело телячье – дать покурить и не болтать.
Та рассмеялась своим зычным голосом.
– Куда пойдем, княжна?
Она посмотрела на свою длинную, толстую шубу.
– Ах да. Север диктует свои условия.
Я улыбнулся и взял ее под руку. Девушка прижалась ко мне и сказала:
– Куда-то, где не готовят салат «Цезарь» и прочие стейки.
Клубы нам не нравились – слишком шумно, опиум для молодежи, безвкусица. Потому мы пошли в бар. Старый, советский, раньше был «рюмочной», а сейчас переделан под современный бар, но с антуражем «совка». Нам здесь понравилось. Настолько, что это стало нашим местом. Она была в черном платье, облегающем ее широкие, соблазнительные бедра, выставляя напоказ все ее прелести. Тем не менее, я смотрел исключительно на ее губы. Слушал. Она была вдовой, год назад, при невыясненных обстоятельствах, пропал ее муж. Тот любил ее побить, когда напьется. Мне до сих пор кажется, что та причастна к его пропаже и тот закопан где-то под гигантской сосной. Девушка привлекала меня все больше и больше, она либо смеялась над моими шутками, либо понимающе кивала головой. Из последующих разговоров стало понятно, что она бой-баба. Жестокое детство, вокруг одна пьянь, не сбывшаяся мечта уехать из города в восемнадцать лет, а в результате застряла здесь. Она часто говорила о том, как ей надоело здесь жить, как грезит уехать куда-угодно.
«Здесь меня знает каждая собака» – говорила Девушка. Злоба, боль, разочарование. После бара мы, порядочно веселые, поехали к ней. Старая девятиэтажка, бывшая