Боги с Родины. С Нибиру анунаки. 3 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант. Святослав
единых не имеет норм, не может их иметь, так как противоречит разуму, природе, представив выдумку собой, от прихоти любой или капризу нездоровому, людей отдельных. Благовоспитанная дама на Востоке скрывает лицо, грудь, и оставляет части тела – обнаженными, спокойно, от пояса и ниже – на виду, в Европе дама, прячет ноги, при этом не заботясь прикрыть лицо и грудь нагую.
Вот анекдот, на эту тему:
В поселке на Кавказе, баня горит. Перед горящим зданием, стыдливо, ладонями закрыв часть тела – нижнюю, стоят три женщины, оттуда выбежавшие, естественно, – все обнажённые.
Мимо проходят, местные мужчины. Один из них видит средь тех жену.
Разгневанно, той говорит:
– Ты, что семью позоришь? Лицо прикрой руками! Люди, нас не поймут.
Она сняла, свой сарафан и, не стесняясь, стала помогать, раздеться Славе и Артёму.
Те, поборов стеснение, за ними пошли в воду, раздевшись до гола. Они забыли, что их видят – все девчата, из самолёта – смотря в иллюминаторы.
«Те, разогревшись», голыми, попрыгали из самолёта, в объятия морские.
Дама, ворчала, им вослед, – развратницы. Хотя, сама хотела, – отправиться плескаться, – сейчас же, с ними, не – важный бы, её блюститель нравов, тела, то, – убежала бы, не утерпела.
– Скорей бы, прибыли спасатели, промолвила она, вздыхая. Как, надоело, ждать их, здесь сидеть.
Так жарко!
Ребята, глаз не отводили от кустарников, на всякий случай и, далеко не отплывали. Чудовища не появлялись, возможно, их – живых боялись, ведь справились, лишь с мёртвыми. Или днём спят, а бродят ночью.
Шум, гам, веселье, продолжалось долго. Стеснение, давно забылось, купались, загорали, у кромки моря, но, бдительность не потеряли.
Не выдержала дама. Разделась, несмотря на возражения, ответила – оно им, нужно!
– Там девушки – красавицы, меня стройнее и моложе! У каждого потребность есть, в прелюдном обнажении, – одни её, по мере, лишь необходимости, – у’довлетворяют, другие – по возможности.
Мне, не рассказывай, сам хочешь окунуться! На них, исподтишка, глазеешь!
Боишься, сам себе признаться, что есть желание, как сыч, надулся.
В обед, решили, – есть лишь скоро портящее. Сыр, колбасу, копчёную, – на завтра. Решили, ужинать не будут, чтобы ещё – день продержаться. Без голода, спасателей дождаться.
Воду, для туалета заготовили, оружие, наверх подняли и, вечером, двери задраили.
Спасателей, всё не было.
Стекло разбитое – закрыли сидением пилота.
– Даже порвут обшивку, каркас не перекусят, не пролезут. Жаль, что вчера не догадались, Посетовала Ника.
– Быть может, это к лучшему. Хотя, я знаю, это плохо. Но их бы выкопали, те приматы и, всё равно бы, съели, если бы их, похоронили.
Гостей, не долго ждали. Вместе с луной, когда стемнело, – те прибыли. Их ждали. Боялись меньше, – были колья.
Побегав возле самолёта и, видя, что в кабину не забраться, ушли от берега, ругаясь – лая,