Тяжело в учении. Елена Тебнёва
глаз. И сейчас пакостное воображение живо представило комнату, битком набитую старцами, красиво перевязанными ленточками и снабженными деревянными инвентарными номерками…
Ущипнув себя за руку, дабы отогнать навязчивое видение и заодно убедиться, что дверь и не думает никуда пропадать, я нерешительно постучалась. А что еще оставалось делать? Назад возвращаться не хотелось, вперед не пройти, а созерцать парящую в воздухе дверь и дальше было выше моих душевных сил, и без того подточенных насыщенным событиями днем.
Дверь приветственно скрипнула, отворяясь, и я, отчаянно зажмурившись, шагнула за порог…
– Да твоих же бесов да Тьмой поперек хребтов!..
– А нечего с закрытыми глазами шариться, все вам, забавникам пустоголовым, потеха!
Мой возмущенный вопль и недовольный скрипучий голосок слились в одно целое.
– Кто здесь?! – подозрительно осведомилась я, выбираясь из-под книжных завалов.
То-то дверь столь охотно открылась, и мне ли, счастливой обладательнице младших пакостников-братцев, не знать, чем подобное радушие обычно заканчивается?!
Впрочем, здешний обитатель имел на сей счет иное мнение.
– Призрак твоей совести, – огрызнулся тот же ворчливый голос. – Ты осторожнее, осторожнее! Свитки не помни, ох ты ж, принесло же на мою голову!..
А вот это уже знакомо! Недобро прищурившись, я быстренько выбралась из книжной куча-малы, намереваясь поговорить «за жизнь», да так и застыла с открытым ртом.
После полумрака коридора в Хранилище мудрости казалось необыкновенно светло. Никаких скрюченных жизненным опытом старцев здесь конечно же не было. Зато были бесчисленные полки, заставленные книгами – большими и маленькими, толстыми и тонкими, простыми бумажными и имевшими дорогой прочный переплет… Даже во дворцовой библиотеке, по праву считавшейся самой большой и богатой, я не видела столь безумного количества книг. У меня зарябило в глазах, а руки затряслись – от жадности, потому что я представила, сколько всего можно почерпнуть из этой невероятной сокровищницы знаний.
Но у всякой сокровищницы есть сторожевой дракон. Эта исключением не стала…
Он стоял на низеньком, украшенном резьбой столе, уперев руки в бока, и гневно сверкал огромными глазами. Крохотный, в ярко-синем забавном костюмчике, с буйной шевелюрой цвета сумасшедшего заката, он весьма походил на дракона – «ласковым» взглядом и разъяренным сопением, и даже отсутствие валящего из ноздрей дыма ничуть не портило впечатления.
– Ты кто?! – выдохнула я, удивленно взирая на существо. Даже про книги забыла, потому как раньше мне не доводилось видеть ничего подобного.
– Книжный я, – сварливо отозвалось оно, зыркая на меня из-под растрепанных волос, больше всего похожих на небрежно связанный сноп.
– Кто? – озадачилась я.
– Про домовых, неуч, слыхала? – недружелюбно вопросил книжный.
– Угу, – не очень уверенно кивнула я, решив не заострять внимания