Тяжело в учении. Елена Тебнёва
подсознание – страшная сила, – вздохнул Рэмион, – а уж подсознание сильного мага, тем более – мага влюбленного… Короче, не учли мы такую возможность. Напрочь забыли. Наша вина.
– Это уж точно, – мрачно согласилась я. – Знаешь, по-моему, Шел вполне наказана. Можешь так и передать мастеру.
– Так и передам, – хмыкнул Рэм, прищелкнул пальцами – и скелет, уронив букет, развернулся и поплелся на выход.
Я, стоявшая у двери, с коротким воплем рванулась в сторону, не ожидавший подобного маневра Рэм едва успел увернуться, почти впечатавшись в стену; скелет же, не обращая ни малейшего внимания на поднявшуюся суету, вышел из комнаты и даже культурно прикрыл за собой дверь.
– Т-твою же м-м… магию, Р-рэм, – нервно икая, едва выговорила я.
– Это что, он… оно теперь по всей Школе шататься будет? – с подозрением озвучила мою мысль Ланка, одновременно выуживая из угла бледную Шейли.
– Ну да, – беспечно пожал плечами Лис, устало потерев виски, и у меня сложилось впечатление, что добрую часть работы по разрушению чужих чар проделал именно он, а не его дружок-позер. – Да вы не беспокойтесь, девочки, к утру он все равно на косточки распадется…
– Угу, и кто-нибудь, к примеру, мастер Малик, через эти косточки и навернется, – тоскливо протянула я, подавая трясущейся Шел стакан воды.
– Не впервой, – злорадно ухмыльнулся Рэм. – По остаточным следам волшбы авторство определить не удастся, а так – если кто-то видел, что к вам скелет ломился, хоть слухов не будет. Зашел, вышел, пошел дальше – значит, и направленности поднявшее его заклинание не имело. Ясно излагаю?
А это уже мне. Наверное, как особо одаренной.
– Как особо недоверчивой, – щелкнул меня по носу догадавшийся о моих думах Рэмион. – Кстати, Вики, потрясающая пижама – эти розовые дракончики просто фееричны!
Я вспыхнула, запоздало завернулась в халат и далеким от дружелюбного тоном предложила парням выметаться отсюда, пока оставшийся без присмотра Лион не проснулся и не решил лично забраться в окно к собственной студентке. Содрогнувшись, ребята быстренько попрощались, не без доли издевки пожелав доброй ночи, и оставили нас с Ланкой успокаивать Шел, у которой начиналась запоздалая, но оттого не менее впечатляющая истерика.
– Зря ты от лопаты тогда отказалась, – потерев красные от недосыпа глаза, сказала Ланка. – Было бы хоть чем дверь подпереть, чтобы кто ни попадя по ночам не шлялся…
– Не помогло бы, – подавив зевок, помотала головой я. – Любовь не знает препятствий, что ей какая-то лопата?..
Наконец-то успокоившаяся Шейли согласно засопела – наверное, ей снился хороший, без намека на какую-либо романтику, сон. Ланка с тяжелым вздохом повалилась на мою кровать, половину которой я благородно ей уступила.
Погасив светильники, я подумала, что не отказалась бы от граблей. Остановить любовь они, конечно, тоже не смогут, а вот поставить ей под глазом роскошный синяк – вполне в силах!
Луна