О Китае. Генри Киссинджер
на протяжении 18 часов после получения его телеграммы[217]. Чжоу Эньлай ответил: «Это проблема американцев. Цель нашей с Вами беседы сегодня вечером – проинформировать Вас о нашем подходе к вопросу, поднятому в письме премьер-министра Неру»[218]. Беседа предназначалась прежде всего для констатации давно принятого решения, а не для последнего призыва к миру, как ее часто представляют.
В той ситуации Сталин вновь вышел на сцену как неожиданное спасение благодаря счастливому вмешательству судьбы с целью затягивания конфликта, который он сам же поощрил и который он не хотел видеть скоро закончившимся. Северокорейская армия разваливалась, и еще одна высадка американцев на противоположном берегу ожидалась советской разведкой недалеко от Вонсана (она ошибалась). Китайские приготовления к боевым действиям шли полным ходом, но еще не достигли стадии необратимости момента. Сталин в связи с этим принял решение и 1 октября в письме к Мао Цзэдуну потребовал от китайцев вмешаться. После того как Мао отсрочил принятие решения, сославшись на опасность американского вторжения, Сталин послал вторую телеграмму. Он настаивал и говорил о готовности предоставить советскую военную помощь в полномасштабных военных действиях, в случае если Соединенные Штаты будут реагировать на китайское вмешательство:
«Конечно, я принимаю во внимание также и возможность того, что США, несмотря на их неготовность к большой войне, могут быть втянуты в большую войну из соображений престижа, что, в свою очередь, вовлечет Китай в войну и одновременно с этим втянет в войну СССР, связанный с Китаем пактом о взаимопомощи. Следует ли нам бояться этого? По моему мнению, не следует, потому что вместе мы будем сильнее, чем США и Англия, а остальные европейские капиталистические государства (за исключением Германии, которая сейчас не в состоянии предоставить какую-либо помощь Соединенным Штатам) не представляют серьезной военной силы. Если война неизбежна, так пусть она начнется сейчас, а не через несколько лет, когда японский империализм будет восстановлен как союзник США и когда США и Япония будут иметь плацдарм на континенте в лице всей Кореи под властью Ли Сын Мана»[219].
Значимость этой чрезвычайно важной переписки говорит о готовности Сталина к войне с Соединенными Штатами с целью не допустить перемещения Кореи в сферу стратегического влияния США. Объединенная проамериканская Корея, с которой рано или поздно возрожденная Япония станет партнером, представляла ту же самую угрозу, судя по такому анализу, что и нарождающаяся НАТО в Европе. Две опасности вместе – это было бы слишком для Советского Союза.
Как оказалось, Сталин, когда пришел черед испытаний, на деле не был готов взять на себя всеобъемлющие обязательства, которые он обещал Мао Цзэдуну, или даже какую-то часть, когда речь шла о прямой конфронтации с Соединенными Штатами. Он знал, что баланс сил неблагоприятен для военного столкновения и уж тем более для войны на два фронта.
Там же. С. 278.
Там же. Премьер-министр Джавахарлал Неру написал Чжоу Эньлаю, а также представителям США и Великобритании по поводу возможности прекращения Корейской войны.
«Letter from Fyn Si [Stalin] to Kim II Sung (via Shtykov): October 8, 1950», APRF, fond 45, opis 1, delo 347, listy 65–67 (предполагается, что цитируемый текст является телеграммой Сталина Мао Цзэдуну), from