Генделев: Стихи. Проза. Поэтика. Текстология (сборник). Михаил Генделев
пережившей свой полдень в мавританской Испании. Для нас он, Шломо ибн-Гвироль, астральный путешественник, философ и грамматик, «алмаз в ожерелье на шее Мудрости», величайший поэт еврейского Средневековья.
Европейское Средневековье герметично и труднопроницаемо, и в скорлупе его, в собственной и еще более твердой оболочке – Средневековье еврейское. И в этой двойной скорлупе, двойной раковине, двойном, если угодно, саркофаге – в броне непереводимости гения и одиночества – Гвироль.
И все же мы взяли на себя смелость предложить читающей по-русски аудитории опыт поэтического перевода <…>, ибо, рассудили мы: даже если тень крыла великого поэта, да что тень! – хоть шум пера одного достигнет слуха непросвещенного читателя – мы сочтем нашу нескромную миссию выполненной. А ежели непредвзятого нашего с Гвиролем читателя раздражает или смущает по отношению к тексту слово «перевод» (и впрямь изрядно скомпрометированное некоторыми нашими предшественниками) – что ж, мы согласны считать наш опыт лишь документом, записью некоего культурного переживания, какое перенесли мы при встрече с Шломо ибн-Гвиролем. Он же Ибн-Габироль. Он же Авицеброль.
«Молний пером, ливней тушь расплескав…»
1 Молний пером, ливней тушь расплескав,
осень писала, туч откинув рукав,
письмо по саду небес, и немыслим сам
был сад лазури и пурпура в небесах.
5 Тогда земля, небесный ревнуя сад,
расшила звездáми покровы дерев и трав.
«Лишь потому наш род – ожившее ребро…»
1 Лишь потому наш род – ожившее ребро —
к вершинам Мудрости взошел высоко столь,
что человек – душа и, тело вкруг надев,
он телу – колеса предназначает роль.
«Господь, грехи мои без потерь…»
1 Господь, грехи мои без потерь
несу к Тебе – меру им отмерь,
и в милости им отпущенье дай —
ведь кто я? – Пепел и прах теперь!
5 А если гибель ко мне в пути,
Господь, захлопни пред нею дверь,
за муки смертные – смерть прости,
ведь смерть я принял уже, поверь.
«Я – страждущий Амнон, пусть приведут Тамар…»
1 Я – страждущий Амнон, пусть приведут Тамар:
я в плен попал страстей, в тенета женских чар.
Эгей, скорей друзей гоните что есть духа
бежать и привести такою мне Тамар:
5 в венце, стан обернув в златую паутину,
в руке бокал вина – лозы веселый дар —
пусть напоить войдет, я ей скажу: утешь!
Огонь коробит плоть – о, потуши пожар!
«Жестока боль, плоть мою круша…»
11 Жестока боль, плоть мою круша.
Изошел я, жизнь мне нехороша —
где душе сокрыться, в какой тиши,
где отдохновенье найдет душа.
55 Дабы дух казнился и чахла плоть,
подошли втроем,