Послание сверчку. Стихи и поэмы. Пётр Межурицкий

      3.

      За всё держись, работы кроме,

      иначе что увидишь в коме?

      Это, конечно же, надо уметь —

      выйти по-доброму из пике:

      что у Достоевского на уме,

      то у Смердякова на языке, —

      если и впрямь предначертана грань

      и заповедано скиснуть уму,

      пусть уж такое несёт эта дрянь,

      что и подумать нельзя самому.

      Скажем, что слону дробинка,

      но чужбинка есть чужбинка:

      ходит слон в своей вольере,

      как язычник в новой вере,

      с ним слониха и слонята —

      разве это не занятно?

      С кем вы, покойные мастера культуры?

      Восходит солнце, и заходит солнце,

      и на место своё поспешает,

      чтобы там опять взойти

      один раз – как трагедия,

      другой раз – как фарс.

      Идёт ветер к югу и переходит к северу,

      кружится, кружится на ходу своём,

      и возвращается ветер на круги свои

      один раз – как трагедия,

      другой раз – как фарс.

      Все реки текут в море, но море не переполняется:

      к тому месту, откуда реки текут,

      они возвращаются, чтобы опять течь

      один раз – как трагедия,

      другой раз – как фарс.

      И т. д.

      Явленье Бродского Иосифа народу

      повестку изменило, но не сходу,

      не привело в смятение умы —

      не то что эпидемия чумы.

      Без суеты сует поэта слово,

      подобно дудочке волшебной крысолова,

      из дома отчего зовёт сестру и брата

      туда, откуда в город нет возврата.

      Под нож, под пресс,

      под пули, недотрога —

      Христос воскрес,

      и мне туда дорога.