Буквы на белом фоне. Александр Викторович Маяков
бутылку и приложился к ней. И в этот момент из другого конца коридора послышался голос Ирины Алексеевны.
– Палыч, опять санитаров мне спаиваешь!
Я аж поперхнулся. Пиво пеной пошло из-за рта и бутылки. Быстро вернув бутылку Палычу, я прокашлялся, выплюнув все пиво на пол.
– Сережа, Сережа, – покачала головой Ирина Алексеевна. – Вроде большой мальчик, а от пива плюешься как малолетка. Быстро взял тряпку, и чтобы через минуту этого хмельного озера здесь не было.
Быстро кивнув, я побежал за тряпкой. Ирина Алексеевна человек настроения: может и так, по легкому отчитать, а сможет и целую лекцию прочитать.
Палыч, допив пиво, отправился по своим делам. Он-то один на весь приют, так что работы невпроворот.
А я пошел мыть полы дальше. Пока наши подопечные находятся в общей комнате, мы драим их комнаты. Вообще-то, нас в смене должно быть четыре – шесть человек, но зарплата у нас не большая, а работы выше крыши, желающих работать не так много.
Уборка, обед, тихий час. Пару часов тишины и спокойствия.
– О, как я устала, – блаженно растянувшись на небольшой тахте, произнесла Марина. Я бросил свои кости в старое кресло. Мебели в нашей комнате отдыха немного. Старя тахта, притащенная кем-то из дому. Пара кресел, так же видавших виды. Медицинский стеллаж с облупившейся краской. Несколько старых тумб. И ковер. На полу валялся выцветший ковер. Рисунок уже было не разобрать, но каждый год перед новым годом Марина заставляет меня с Палычем его выбивать. Толку от этого ноль, так как пыль уже вросла в этот ковер.
– Я бы не сказал, что устал. – зевая, ответил я.
– У тебя лежачих нет. – произнесла Марина.
– Ага, – кивнул я. Помните, я жаловался на несправедливость? Был такой грешок. Из нас двоих Маринке тяжелее. Хотя я помогаю, когда попросит. Но не все дамы нашего отделения любят, когда к ним подходят санитары мужчины. Это может показаться странным, ведь в их положении выбирать не приходится, от кого получать помощь. Другие смены вообще на это плюют, но Марина попросила меня не вмешиваться без особой нужды. Только когда попросит.
– Сколько там до полдника? – спросила Марина.
– Два часа. – ответил я.
– Еще вагон времени. Я подремлю.
– Угу, – ответил я.
Вагон времени. Я вообще никогда не задумывался о времени. Все изменило два случая. Только не смейтесь. Сидя как-то вечером в «Контакте», наткнулся на одну цитату, на стене у бывшей одноклассницы. «Самое дорогое, что ты можешь подарить человеку – это свое время. Так как время вернуть нельзя». Ну, или что-то в этом роде. Я тогда задумался, а ведь, правда! Время это то, чего невозможно вернуть. Ни одной секунды. То есть, общаясь с человеком, вы отдаете ему свое время. Вы не тратите его на какие-то свои нужды, вы тратите его на человека. Тогда я дошел еще до одной мысли: время невозможно украсть. Пока не встретил вора времени.
Второй случай, который изменил мой взгляд на время, произошел в одном небольшом мясном магазине.