Радио Судьбы. Дмитрий Сафонов
и потянул правую, почувствовав, как парашют стал поворачиваться вправо. Здорово!
Страх исчез окончательно. Парашют казался ему куда более надежным, чем вертолет. Что может с ним случиться на парашюте?
Мезенцев попробовал отрепетировать момент приземления. Он крепко сжал колени и ступни и вытянул ноги. «Так, чтобы носочки были видны из-за ранца с запаской», – говорил инструктор. Дмитрий посмотрел на «запаску», из-под нее торчали серебристые кроссовки. Все нормально. Это никакой проблемы не составит.
Мезенцев увидел вдали клубы черного дыма, поднимающиеся над лесом. Не такие густые, чтобы можно было испугаться, но все же… В лесу не должно быть такого дыма. Хотя… Судя по виду, это горела свалка. Если ехать из Тарусы в Калугу, то километра через три-четыре по левую руку будет огромная свалка, на которой обязательно кто-то копошится. Кто-то из бомжей. Наверняка они что-то подожгли: специально или по неосторожности. Какую-нибудь старую покрышку от трактора.
Но дым был такой, словно горела не одна, а все десять покрышек от трактора. Или даже двадцать.
Дмитрий хотел рассмотреть повнимательнее, но земля была уже близко.
«Приземляйтесь против ветра» – еще одно наставление инструктора. «Сейчас ветер дует с запада – значит, вам надо развернуться спиной к солнцу». Дмитрий так и сделал. Подозрительный дым исчез из поля зрения.
Земля уже набегала. Вроде бы и медленно, но… Истинную скорость приближения оценить было трудно. Наконец, когда он стал отчетливо видеть каждую травинку, Мезенцев сжал ноги и вытянул их перед собой. Странно, но толчка о землю он тоже не почувствовал. Приземление оказалось очень мягким.
«Не пытайтесь устоять на ногах», – говорил инструктор. Он и не пытался. Сгруппировался и мягко упал. Перекатившись на спину, Дмитрий тут же вскочил и бросился к куполу. Он забежал за него и успел погасить еще до того, как парашютный шелк наполнился свежим ветром и превратился в парус. В конце концов, он же не в регате участвует, а прыгает с парашютом, только и всего.
– Обычное дело! – громко сказал Дмитрий.
Сердце его учащенно билось, и в ушах громко стучало, наверное, поэтому он и сказал эти два слова чересчур громко, почти прокричал. Но он этого не заметил.
– Обычное дело! – непонятно кому повторил Мезенцев и принялся наматывать стропы на руки.
Он намотал стропы и погасший купол на вытянутые руки и отправился к зданию аэроклуба, маленькому белому домику с диспетчерской башенкой, стоявшему на самом краю летного поля.
Он чувствовал себя молодым и легким. Непередаваемое ощущение: словно тебе снова восемнадцать лет и все можно начать заново. Все. Можно выбрать другой институт, затем – другую работу, а спустя несколько лет – и другую жену… Хотя…
Наверное, он повторил бы свои ошибки еще раз. Да, скорее всего. Потому что тогда он не думал, что ошибается. Все казалось таким правильным и прочным. Постоянным…
Но в какой-то момент… В какой? Когда все пошло наперекосяк? Когда он поступил