Король Артур и его рыцари. Отсутствует
вооружении, и горестные думы одолевали его. А в замке в тот день до самого вечера не звучала веселая музыка.
Но едва прошла ночь и румяное солнце покатилось над Англией обычным своим путем, новые гости постучали в ворота замка Веселых Рыцарей. И нарядные обитатели вышли, по своему обыкновению, навстречу гостям. Только разом смолкла музыка, когда тяжелый взгляд Мерлина встретил их, а шутки и смех оборвались, словно щебетанье птиц на лугу, когда зоркий ястреб раскинет тяжелые крылья и парит беззвучно и страшно в пустом небе.
Не долго говорил Мерлин с веселыми рыцарями, да не многое и знали они. Минута, другая – и снова скачут бароны за Мерлином, спешат скликать гостей на свадьбу Артура.
Спешит усталый конь землепашца в конюшню, и лошадка купца-горожанина помнит дорогу к дому, когда возвращается с хозяином из чужих краев, но только рыцарский конь чует сечу и рвется туда, где гремит железо и льется кровь.
Все быстрей идут кони Мерлина и баронов Артуровых. Не нужны им понукания, и шпоры не ранят их бока. Сами спешат они.
– Благородные сэры! – воскликнул Мерлин. – Неспроста ярятся наши кони, и натягивают удила, и храпят тревожно. Гостей на свадьбу собираем мы, а кого встретим – бог весть.
И не стали бароны попусту тратить слова, но опустили забрала на шлемах да уселись в седлах покрепче.
И вот вынесли их кони на берег реки, и увидели бароны, что застыли на широком лугу два бойца. Копья их лежат в упорах, забрала опущены, и грудь заслонена щитом. Вгляделся Мерлин и увидел на одном из щитов крепостную башню. Горестно вздохнул мудрец.
– Валин, Валин, видно, пустым останется твое место на свадьбе у короля. Сам выбрал ты свою судьбу, и нет такой силы, чтобы остановить тебя.
А тем временем рыцари пришпорили коней и пошли друг на друга, тяжелые и могучие. И силен был их удар, и копья так крепки, что рухнули и кони и всадники, и остались оба без чувств лежать на земле. А племянник Артура Гавейн и прочие бароны воскликнули тогда с великой радостью:
– Хвала Господу!
Ибо думали, что, померившись силой, разойдутся бойцы и не прольется кровь, а иные из них хотели было поспешить к поверженным рыцарям и поднять их с земли и снять доспехи. Но не двинулся с места Мерлин, лишь проговорил глухо:
– Оставьте, благородные бароны. Упаси вас Бог встать между этими бойцами, ибо суждено им пройти свой путь до конца, и ничья кровь их теперь не остановит.
И легли на лицо Мерлина морщины, и глаза потухли, как у древнего старца.
А тем временем пришли в себя бойцы, и поднялись на ноги, и принялись разить друг друга мечами. Неизвестный рыцарь пробил Валину щит и разрубил шлем, но тут Валин нанес ответный удар злосчастным своим мечом и едва не сразил врага. Так бились они, пока не задохнулись.
Но оглянулся Валин, увидел знакомых рыцарей, и словно прибавилось у него сил. И снова схватились они, прежестокие наносили друг другу раны. И дышать они стали громко и часто, и трава вокруг них стала красной от крови. По семи ужасных ран зияло на теле