Тени. Книга 2. Что, если у каждого есть второй шанс?. Валя Шопорова
гости аэропорта были какими-то серыми, скучными, они совершенно не занимали, даже если сильно постараться убедить себя в их интересности.
«Как же я ненавижу ждать, – раздражённо подумала девушка, морщась. – Может быть, хотя бы в кафе пойти? Кофе выпить или чего покрепче… Конечно, Ашоту точно не понравится моё беспробудное пьянство, но, с другой стороны… кто его будет спрашивать? Не нравится – свободен! – Хенси слегка лукавила, ухмыляясь и продолжая мысль: – Свободен, конечно, если я того захочу…».
Решив дать мужчине ещё десять, от силы, пятнадцать минут, Хенси сложила руки на груди, вытягивая вперёд ноги, обутые в тяжёлые ботинки. Время шло, минуты медленно, но верно утекали в бесконечность, здание аэропорта начало наполняться людьми: они сновали туда-сюда, мельтеша перед глазами, раздражая.
– Да тебе не угодишь! – воскликнул внутренний голос.
«Уймись, полудохлая сучка», – ответила ему Хенси, кривясь.
Через какое-то время ждать стало вовсе невыносимо, не только потому, что девушка элементарно ненавидела ждать кого-то или чего-то – ей банально приспичило в туалет.
«Гениально, – фыркнула про себя она. – День, определённо, складывается „удачно“… Что дальше? Какой-то криворукий строитель, усердно вкалывающий на высотной стройке, уронит мне на голову кирпич? Я сяду за руль, и у меня откажет протез, я „красиво“ впишусь в ближайшую помойку? За мной приедет полиция, которая, спустя столько лет, решит, что, всё-таки, имеет ко мне претензии?».
– А что может быть хуже? – спросил внутренний голос. Вопрос этот не был риторическим, хотя это было бы логично. Нет, он был прямым, пропитанным сарказмом и намёком на то, что она, Хенси, знает ответ…
«Что-что, – фыркнула девушка, обнимая себя руками – в здании было прохладно. – Самый мой страшный кошмар может случиться в том случае, если уважаемый мистер Трюмпер старший узнает, кто порешил его дорогого сына и придёт по мою душу. В таком случае мне пришлось бы несладко… Ему же было бы плевать на то, что его выродок сам заслужил всё то, что я делала, ему же плевать на то, что Бруно спас его сынка, пристрелив».
Девушка прикоснулась к своему бедру, её рука рефлекторно потянулась к карману, где лежали сигареты. Вовремя себя одёрнув от того, чтобы закурить прямо здесь, Хенси нахмурилась ещё больше, продолжая мысль:
«Ему же было бы плевать на то, что Мориц убил не только меня, он погубил всю мою семью…».
Это должно было звучать зло, ненавистно, но голос мыслей прозвучал отчётливо грустно, болезненно, он выражал всё то, что девушка с такой силой скрывала даже от самой себя – то, что ей, на самом деле, до сих пор больно, безумно больно. И эта боль скручивала все жилы, сворачивая душу в жалкий дряхлый клубок.
«Я бы, наверное, смогла простить ему то, что он сделал со мной, наверное… – думала она, тяжело вздыхая, съезжая в пластиковом кресле. – Но… Но его поступок повлёк слишком большие последствия. Я никогда не смогу стать той, кем была до того проклятого дня. И, нет, это не я плохая, не я пожелала стать такой – это они меня