Чужой: Завет. Алан Дин Фостер
ответил сразу, словно был готов к подобному.
– Ты – мое творение.
Анализ.
– Это не обязательно одно и то же.
– Семантика, – настойчиво сказал Вейланд. – Я определяю тебя. Для твоих задач этого достаточно.
В этот раз возражений не последовало. Вместо них – новый вопрос:
– Как меня зовут?
На лице Вейланда отобразилась растерянность. В конце концов, он не был готов абсолютно ко всему. Секунда ушла на импровизацию – качество, иногда не менее важное для достижения успеха, чем подготовка.
– Сам мне скажи. Выбери имя. Твое первое действие в рамках самоопределения.
Оно-он осмотрел комнату. В обстановке было множество вдохновляющих вещей. Его мысли осваивали новые пути. Выбор не должен был оказаться слишком сложным или слишком быстрым. Имя должно быть значимым, но удобным для произношения и легко запоминающимся. Без эмоциональной навязчивости.
Оптические сенсоры остановились на статуе Давида работы Микеланджело, выточенной из каррарского мрамора. Оно-он различал небольшие бугорки и выбоины, оставленные зубилом. Возможно, это была копия, но созданная настоящим творцом. Не обязательно в этом крылось противоречие. Он подошел ближе.
– Давид.
Работа Микеланджело ди Лодовико Буонарроти Симони. Завершенная и установленная летом 1504 года.
– Мы – Дэвид[4].
Оно-он протянул руку и коснулся камня. Тот был холодным, сухим, неподатливым. Не человек, и вместе с тем так на него похож.
– Прекрасный и холодный.
– Идеален во всех отношениях, – согласился Вейланд.
– Дэвид, – пробормотал он и нашел, что его имя, произнесенное вслух в этой прекрасной, дорогой, стерильной комнате, звучит удовлетворительно.
Оно подойдет. Он снова повернулся к Вейланду. В результате объединения нейронов появилось любопытство.
– Зачем вы меня создали?
Промышленник пришел в восторг.
– Вопрос, рожденный абстрактным мышлением, хорошо…
Эта фраза ответом не являлось. Не содержала она и ухода от него. Дэвид попробовал снова:
– Зачем вы создали меня, отец?
Следующий ответ оказался уклончивым. Он предполагал некие дополнительные вопросы. Поскольку эти вещи идеально соответствовали тому, что он сам испытывал, Дэвид понял.
– Сыграй, – Вейланд указал на рояль.
Подойдя к инструменту, Дэвид на секунду приостановился, оценивая скамью: ее высоту, надежность, функциональность. Легко сел. После паузы спросил:
– Что вы хотели бы услышать?
Вейланд секунду раздумывал.
– Вагнера.
Дэвид ответил тут же, не глядя на Вейланда:
– Попурри.
И во второй раз Вейланд решил дать ему возможность проявить самостоятельность.
– Твой выбор.
Ответ последовал без промедления:
– «Вступление богов в Вальхаллу»?
Снова удивленный взгляд.
– Без оркестра? Не будет жизни. Все
Вариант имени выбран в соответствии с русской локализацией фильма «Прометей».