Серафимов день (сборник). иеродиакон Никон (Муртазов)
ко Господу в праздник Рождества Христова, на восемьдесят первом году своей земной жизни.
Слезинка
Осенние листья
Шел тысяча девятьсот шестьдесят третий год. В маленьком печорском домике, где поселился Миша, было тепло и уютно. Хотя на улице стоял сентябрь, дровами на зиму еще не успели запастись. Чтобы купить их, Мишина мама уехала на родину, в далекое Прикамье.
Миша был больной, но с детства утешался рисованием, музыкой и пением в монастырском братском хоре. Всего лишь несколько избушек отделяло Мишин домик от монастырской крепости, внутри которой непрерывно шла особая, многим непонятная монашеская жизнь. Иногда Миша читал на клиросе правило для причастников, заменяя заболевшего монастырского привратника, монаха Аввакума. Ходил он и на просфорню – читать братии какую-нибудь душеспасительную книгу. Братия работали молча и слушали со вниманием.
Однажды дождливым вечером в ворота постучали. Миша вышел, открыл калитку и увидел невысокого монаха с черной с проседью бородой. «Игумен Модест из Вологодской епархии, – поклонился инок, – пустите переночевать. Монастырь уже закрыт, а знакомых в городе нет. Ваш адрес дала мне моя прихожанка, которая познакомилась с вашей мамой в Троице-Сергиевой лавре».
Миша ходил обедать на братскую трапезу и поэтому не знал, чем угостить неожиданного гостя. Но монах, слава Богу, оказался невзыскательным и словоохотливым. За скромной трапезой отец Модест рассказал, какую жизнь он прожил.
Он был осужден за веру на восемь лет, сидел в лагере среди уголовных преступников. Бывало, вор ночью прощупает его всего в поисках денег, возьмет очки, а утром продает их – ему же, за пайку хлеба. Пожаловаться нельзя – убьет, и отец Модест выкупал очки за хлеб. Следующей ночью вор опять их утащит, и все начинается заново. Однажды отобрали теплые вещи, и отец Модест зимой отморозил себе ноги.
– У моей прихожанки, – рассказывал после трапезы отец Модест, – заболела нога. Врач предложил операцию, а я, успокаивая расстроенную женщину, рассказал ей про то, как вылечил свои ноги безо всяких операций. Однажды в Печорах я набрал осенних листочков, помолился преподобномученику Корнилию и приложил эти листья к ногам. И ноги исцелились. Зинаида вняла моему совету и поправилась. Ведь земля печорская пропитана кровью братии монастырской.
Миша слушал и удивлялся.
Рано утром отец Модест, наскоро умывшись, ушел на полунощницу. Вслед за ним встал и Миша с грустной думой: чем же все-таки угостить монаха? Денег нет ни копейки, но пришла же Зинаиде помощь по усердной молитве и горячей вере!
Миша никогда не проходил без молитвы мимо икон, которые стояли в арке под монастырским Никольским храмом. Но на этот раз его охватило какое-то особое чувство. Он умилился сердцем, и слезы градом полились из глаз перед образом святителя Николая. Мальчик просил у святителя немного денег, чтобы порадовать гостя вкусным обедом. Спустившись с горки и зайдя в Успенский собор, Миша встал на свое привычное место у клироса.
Вдруг