Золотой век Испанской империи. Хью Томас
Карла после мая 1520 года, и тамошним регентом. Хотя он оказался неспособен предотвратить произошедшую в этом году революцию{35}, непосредственно вслед за этим произошло нечто необыкновенное. А именно: в январе 1522 года кардиналы в Риме неожиданно провозгласили его папой. Флорентийский историк Франческо Гвиччардини, живший в то время, вспоминал, что кандидатура Андриана была предложена «без малейшего расчета со стороны кого бы то ни было действительно его избрать – но просто чтобы провести утро. Но затем в его пользу было отдано несколько голосов, и кардинал Сан-Систо разразился бесконечной речью в его поддержку, в то время как несколько кардиналов начали склоняться в его сторону…» За ними последовали другие,
«…более повинуясь внезапному порыву, нежели осознанному выбору, результатом чего явилось то, что в это же самое утро он был избран папой анонимным голосованием, причем избравшие его были не в состоянии привести хоть какую-то причину, по которой, среди столь многих трудов на благо Церкви, им вздумалось избрать чужестранца из «варварской страны», не заслужившего никакой поддержки ни благодаря своим достижениям в прошлом, ни из бесед, которые он мог вести с кардиналами, едва знавшими его по имени, и ни разу не бывавшего в Италии»{36}.
Сам Адриан писал своему другу, что «предпочел бы быть каноником в Утрехте, нежели становиться папой»{37}.
Будучи избран в январе, Адриан потратил много времени на то, чтобы добраться до Рима. В самом деле: он прибыл туда лишь в конце августа, и немедленно вслед за этим разразилась чума – что, как легко представить, было сочтено дурным знамением. В Ватикане над Адрианом насмехались из-за того, что он предпочитал вину пиво, а также потому, что он отказывался поручить Челлини, знаменитому тосканскому ювелиру и скульптору, хоть какую-нибудь работу. Его отказ поощрять непотизм вызывал у кардиналов ужас. На двери Ватикана было прикреплено большое объявление, гласившее: «Этот дворец сдается внаем». Другой плакат обвинял кардиналов, избравших Адриана: «Грабители, предатели крови Христовой, вы еще не скорбите, что отдали Ватикан на волю германского гнева?». «Этот наш новый папа не хочет никого знать, – писал один из придворных, Джироламо Негри, – весь мир пребывает в отчаянии»{38}. Кардиналы голосовали за него, потому что думали извлечь выгоду, заполучив в Ватикан наставника нового императора. Однако Карл не пытался поддерживать его; вообще, судя по всему, ему больше нравился Уолси, амбициозный кардинал-англичанин.
Избрание Адриана с политической точки зрения было ошибкой. Он был нечувствителен к античной древности, которая окружала его в Риме, считая ее пережитком язычества. Дворцу он предпочел бы скромный маленький домик. У него были другие заботы: один из первых его указов запрещал носить в Ватикане бороды{39}. Да, он служил мессу каждый день и говорил на хорошей, хоть и грубоватой латыни, но он был совершенно не искушен в политике. Великолепный историк папства
См. мои
Guicciardini, 330–31.
Письмо от 15 февраля 1522 к Флорис Вайнгарен приведено в Perez Villanueva and Escandell, 444.
Cit. Pastor, IX, 115.
См. Адриана от 3 мая 1522 к Карлу из Сарагосы, приведено в Tre-mayne, 193.