Остров острых ощущений. Мария Жукова-Гладкова
Я решил, что это был очередной спектакль.
Самое интересное заключалось в том, что и в этой квартире ничего не пропало – по словам Гены, внимательно все осмотревшего. Тамара Ильинична через некоторое время неохотно с ним согласилась.
Обстановка в квартире была небогатой, как я понимала, все здесь осталось с советских времен, от Гениной мамы и ее мужа – стенка с традиционным хрусталем, «макулатурные» книги, ковры на стене и на полу. Иконы отсутствовали, как и какие-либо картины, столовое серебро, фарфор или чугунное литье, которое мне доводилось видеть в богатых домах. Хрусталь не разбили, вообще ничего не разбили, то есть никаких обломков нигде не валялось. Посуда оставалась стоять за стеклом вообще нетронутой. Но были раскрыты все шкафы (два в стенке и один встроенный в коридоре), из них все было выброшено на пол. Также были вывернуты все ящики, и их содержимое валялось на полу. Диван был вспорот, а одна половинка поднята, чтобы открыть нижний ящик, из которого на пол выбросили белье. Кресла (два) тоже вспороли. С маленьких антресолей на кухне все сбросили на пол. Это оказалась какая-то старая обувь и одежда. Шкафчики на кухне оставили раскрытыми, но опять же ничего не покрушили.
Конечно, потребуется какое-то время, чтобы квартиру убрать (по-моему, до вечера вполне можно справиться), и нужно будет заново перетянуть мягкую мебель, но нашествие воров на эту квартиру нельзя было сравнить с тем, что мне доводилось видеть во время других выездов на кражи, которые мы снимали с Пашкой. Да и брать тут по большому счету было нечего. Серьезный вор сюда бы не пошел. Если только какая-то мелочь, например, увидевшая в выходные по телевизору наш сюжет про Алевтину и понявшая, что квартира временно освободилась. Я бы стала искать воров в этом дворе или в его окрестностях.
Сотрудники органов очень обрадовались, что никакого украденного имущества искать не придется и от заявления можно откреститься. Гена и не собирался его писать. Конечно, Тамара Ильинична громко кричала, но ее никто не слушал. Мы с Пашкой собрались возвращаться в холдинг, Андрей – в Управление, участковый с коллегами – в районное отделение милиции.
– Юля, вы можете задержаться минут на двадцать? – посмотрел на нас с Пашкой Геннадий Константинович. – Я сейчас сбегаю новый замок купить, тут рядом магазин есть…
– Мы с Анечкой останемся! – заорала Тамара Ильинична. – Нечего чужих людей в Алевтининой квартире оставлять! Вон здесь добра сколько!
– И вы считаете, что мы с оператором это украдем? – уточнила я спокойным тоном.
– Вы с Анечкой можете отправляться в свою деревню, – сказал Гена родственнице. – Жить здесь вы точно не будете.
– Я хочу замуж, – впервые подала голос Анечка. Голос у нее был красивый – низкий, грудной. У меня создалось впечатление, будто он шел из глубины души. Возможно, так оно и было. – У нас в деревне все пьют, а у бизнесмена-коневода все работники женатые.
Пашка мгновенно направил камеру на Анечку. Я подумала, что если эту девку на пару часов отправить к хорошему стилисту и парикмахеру, то невеста из нее получится завидная.