Путь к сердцу мужчины. Мария Жукова-Гладкова
приехал морально поддерживать.
– И чего с твоей племянницей? – поинтересовался Колобок, к которому присоединился Крокодил. В квартире стояла тишина. Валера не показывался, но Крокодил дал Колобку знак, что с другом все в порядке.
Ник Хаус рассказал, что его племянница, журналистка, изучавшая русский язык, два года назад отправилась в Россию после окончания колледжа. Ей предложили работу в корпункте американской газеты, название которой ни Крокодилу, ни Колобку ничего не говорило. Из печатного слова они читали только анекдоты, иногда – криминальную хронику.
В России девушка познакомилась с юношей, тоже журналистом, и вышла за него замуж. Однако семейная жизнь протекала странным образом – с точки зрения американки. Молодой человек не хотел делить с ней обязанности по дому, считая, что «баба» должна ходить в магазин, готовить, стирать, убирать.
– Правильно считал, – кивнули Крокодил с Колобком. – У нас это все бабы делают.
Ник посмотрел в зарешеченное окно.
– Достали вас бабы, да? – сочувственно спросил Колобок. – Мы наслышаны, как они у вас распоясались. Что же вы их так распустили?
Ник опять вздохнул и рассказал, что в его родном городе даже центр открылся для подвергающихся избиению мужчин, жертв домашнего насилия, в котором он два раза в месяц работает благотворительно.
Колобок поинтересовался у американца, кто он по специальности.
– Психоаналитик, – сообщил Ник Хаус.
– Ты женат? – спросил Крокодил.
– Разведен.
– Избивала? – с сочувствием поинтересовался Колобок.
Ник опустил голову и кивнул.
– Слушай, женись на какой-нибудь нашей бабе! – предложил Крокодил. – Вон у Вовки сестра есть… э-э-э, нет, Вовкина сестра не подойдет, – тут же поправился Гена, вспомнив, как она их обоих иногда воспитывает сковородкой. – Но у нас можно найти приличную девушку, которая будет тебе готовить, стирать, убирать, на работу не рваться, как раз наоборот. Мы тебе поможем подыскать. Правда, Вова?
– Я попробовал познакомиться с девушкой, – опять грустно вздохнул Ник.
– И что?
– Мы пошли в ресторан, и после ужина я предложил разделить счет пополам.
– Это ты зря, – покачал головой Колобок. – У нас так не принято.
– Я теперь понимаю…
– И что произошло?
– Она позвонила своему брату. Брат приехал, половину заплатил, потом, когда мы вышли из ресторана, завел меня за угол, к кустам…
– И что дальше?
– Я не помню. Я очнулся в этой квартире.
Меня разбудил какой-то шум. Очень болела голова, и хотелось пить. Вообще было такое ощущение, словно мне в рот кот написал. Неужели я вчера так напилась? А что же было вчера?
Память возвращалась медленно, но возвращалась.
В четверг вечером я вернулась из Англии, куда сопровождала группу драгоценных деток. Я работаю в элитной школе, и летом у деток предусмотрено «проживание в языковой среде». Вот в эту самую «языковую среду» я с ними и ездила за счет их родителей.