Виллы, яхты, колье и любовь. Мария Жукова-Гладкова
тысяч долларов бутылка).
Полиция желала побеседовать со мной и с Пашкой, ну и с Татьяной заодно. Оказывается, они уже успели навести о нас с Пашкой справки. Вот что значат чудеса современной техники и скорость связи! В Управлении, где у меня много друзей и консультантов, а у Пашки собутыльников, нам дали самую распрекрасную характеристику. Нас описали как законопослушных граждан, которые всегда сотрудничают с органами, оказывая посильную помощь. В общем, французской полиции дали понять, что мы свои в доску, подозревать нас ни в чем нельзя, и вообще мы всегда показываем органы в нужном свете.
У нас попросили заснятый в самолете материал. Кто-то из пассажиров или экипажа уже успел накляузничать, что в самолете летели Смирнова с оператором. Мне было жаль наших мужиков, у которых теперь явно возникнут неприятности, но, как вскоре выяснилось, жалела я их зря.
На то, что делалось в самолете российской авиакомпании, французской полиции было ровным счетом наплевать. Но труп, прибывший в российском самолете на территорию Франции, местную полицию очень даже интересовал, потому что он отправился во французский морг.
Я предложила всем вместе посмотреть пленку. Мы точно не видели, чтобы кто-то умирал в самолете. Во время драки никого не убили. В этом я была готова поклясться на Уголовном кодексе Российской Федерации и на его французском аналоге.
У французов была фотография трупа. Мы нашли его на нашей пленке еще вполне живым. В драке этот мужчина не участвовал. В самом конце нашей съемки он, судя по виду, спал, хотя теперь мы не могли утверждать это с полной уверенностью.
– Так у него вполне мог случиться разрыв сердца от всего, что творилось, – заметила я.
Судя по виду, мужчине было сорок с небольшим (опасный возраст), телосложение плотное, лицо одутловатое, как у любого явно пьющего человека. Он несомненно принял на грудь и перед вылетом, и после взлета, а потом началась паника…
Нет, паника его не затронула. Мы снова прокрутили запись и увидели, что после выпадения масок он с трудом оглядел происходящее и опять опустил голову на грудь. Ему уже тогда было плохо? Мне было жаль, что мы не обратили на него внимания. Может, его бы удалось спасти…
– Его бы не удалось спасти, – заявил французский полицейский, комиссар Дидье. – Если у вас, конечно, не было нужного антидота.
– Чего? – спросила Татьяна.
– Его что, отравили?! – воскликнула я.
Французы-полицейские дружно кивнули. Мы уставились на них.
– Некачественный алкоголь? – подал голос Пашка, который почти всегда пьет только пиво.
– Нет, очень редкий яд, изготовленный по средневековому рецепту.
Мы дружно моргнули.
Первой в себя пришла я и спросила, можно ли определить, когда в несчастного впрыснули яд.
Это было неизвестно.
– Но яд быстрого действия или замедленного? Я имею в виду: его в России ввели или уже в самолете?
Французские эксперты считали, что в самолете, тем более на плече мертвеца имелся след свежего укола. Плечо было