Пророчество Великой Сказочницы. Елена Олеговна Фролова

      – Ты меня достал, – крикнула Марина.

      – Нас не догонят!

      – Теперь не спрячешься, – она норовила догнать его и хорошенько отлупить.

      – Зачем от яйцеголовой прятаться? – он проворно уносил ноги.

      – Я тебя все равно поймаю! – добавив скорости, сказала она.

      – Пойди салюты попускай! – рассмеявшись, выкрикнул Макс. Обмениваясь словесными колкостями, они выбежали из-за угла дома и понеслись к старому дубу. Максим настроился окончательно испортить сестре выходной, и намерения осуществились бы, если бы он не смеялся и смотрел под ноги. Соблюдение двух несложных правил позволило бы благополучно удрать. Вместо этого он загремел носом о землю. Марина расцвела в улыбке. Она подбежала, перевернула его на спину, прижала к прохладной земле и, глядя сверху, прорычала:

      – Сейчас я так врежу, что сам салют увидишь!

      Макс смотрел испуганными глазами, подбирая ответную реплику.

      – Не вечно мама будет тебя выгораживать! Когда-нибудь я с тобой за всё расквитаюсь, – добавила она.

      – Маруся, что случилось? – мать семейства стояла на крыльце.

      Дети развернули головы в ее сторону, у Максима это вышло с трудом.

      – Мы загораем, – ответила Марина.

      – В тени?

      Она осмотрела пространство и, остановив взгляд на маме, сказала:

      – Странно! Только что здесь было солнце!

      – Марина, что тебе опять сделал Максим? – мать глядела на просившее помощи лицо сына.

      – Она сказала, что побьет ме…

      Марина закрыла ему рот рукой. Он дернулся, попытавшись освободиться, но не тут-то было.

      – Оставь его в покое, – крикнула мама. – Что вы не поделили?

      – Ничего, у нас всё отлично! – прокричала Марина, утихомиривая брата. – Лежи, – процедила она.

      Макс не хотел мириться с горькой долей и сопротивлялся ее напору.

      – Перенесите книги из библиотеки в машину, – сказала мама, наблюдая за дерущимися детьми.

      – Максим перенесет, – сказала Марина.

      – А ты?

      – Я? А я… А мне нельзя тяжести поднимать! – она продемонстрировала перебинтованную руку, о состоянии которой в погоне за братом забыла. – И нога болит, – она скривилась «от боли».