Арт-директор. Александр Польшин
местного пошиба, но вырваться из плена среднего пласта клубов и баров мне хотелось уже очень давно.
Правда, с моим резюме туда вряд ли возьмут, тут же подумал я. Город у нас хоть и миллионный, но маленький, слухи расползаются быстро, и вряд ли кому-то захочется взять на работу мальчика, который не лижет жопу начальству и умеет хорошенько обмануть, если ему не платят зарплату. Правда, сомневаюсь, что в «Эрнесто», где за ночь проходит более пятисот человек, есть проблемы с деньгами…
– Эй, дарлин, ты где? – насмешливо спросила Ева, вызволяя меня из приятных, но бессмысленных мечтаний.
– Тут, милая, просто не могу тобой налюбоваться, – кокетливо улыбнулся я.
Ева даже не покраснела, с ее-то внешностью каждый второй при встрече говорит и не такие слова, лишь бы узнать, что у нее под юбкой. Или легинсами. Или любыми другими «охерительными штанами». Без разницы.
– А это, как я понимаю, подошла организаторша, – раздался хриплый голос и на свет вышел высокий, худой Женя, то самое «чучело». Старая зеленая футболка с надписью «Nike» растянута почти до колен, черные джинсы наверняка давным-давно не виделись с утюгом, а про одетые на носки шлепки и говорить не хочется.
– Она самая, – ответил я, тотчас подорвался с места, подошел к нему. – Жень, тут кое-что нужно обсудить, пойдем, есть пара идей…
– Идеи это хорошо, – кивнуло «чучело», разом забыв про Еву. – Щас я только вискарь возьму, гости сегодняшние же по водочке больше, да?
Я заметил излишне красноречивый взгляд Евы, подмигнул ей украдкой, а сам невозмутимо произнес:
– Да, конечно…
– Ну и отлично, – сказал Женя, схватил с полки бутылку «Лоусенса» и зашагал вглубь подсобных помещений. Окликнул меня: – Так что за идеи?
Пришлось что-то придумывать на ходу, благо смекалка меня еще никогда не подводила. Вдоволь насловоблудив, я заметил удовлетворение на лице Жени, то ли от моих слов, то ли от уже выпитого стакана виски, и оставил его наедине с алкоголем, ноутбуком и закрытой дверью.
Вернувшись в зал, я заметил, что понемногу стал подходить персонал. Лениво и откровенно нехотя переодеваясь, официанты натирали столы, о чем-то достаточно громко переговариваясь, бармен выставлял бутылки на стойку. Заметив отсутствие одной, он ярко выругался, но ничего не спросил. Привык мальчишка. Я только усмехнулся. И как такое заведение еще живет, как сюда люди ходят, деньги оставляют, пьют что-то, едят? Ах да, я же здесь работаю. Что ж, сам себя не похвалишь, никто не похвалит.
Ева уже переместилась в гримерную, приехали ее «фриковые» девочки и мальчики, над ними корпел смазливый паренек, поправляя то одну прическу, то другую. Сережа пил кофе за дальним столиком, лицо невозмутимое, глаза печальные, напиток, судя по всему, растворимый. Ну, тут по крайней мере нет войны. На самом деле, всем глубоко плевать, что Сережа украинец, и никто никакой холивар по этому поводу не разводит. И, что интересно, никто ничего не спрашивает про то, как оно, «там». Всем плевать. Здесь свои проблемы, прыгающий, как ужаленный в жопу кабан, курс рубля и другие прелести провинциальной жизни.
Ничего